История - полный пипец, от начала - до конца... Много букфф.
Жил-был обычный американский юноша лет тридцати пяти. С утра до вечера работал програмистом. не курил, не пил, спортом не занимался. Ходил, тряс небольшим брюшком, любопытствовал: "How are you?" при встрече и долго-вяло ухаживал за одной и той же пипеткой из соседнего отдела.
Вероятно, время пришло, или что-то в темя стукнуло - решили они пожениться. Женились. Все их какое-то время дружно поздравляли. Его хлопали по спине, спрашивали: "Ну, как оно? теперь тебе ничего?" "Ничего", - отвечал юноша и не ехал в свадебное путешествие: начали копить на покупку дома.
Год на обед ел рыбу из консервных банок. Один обед - одна банка. Два обеда - две банки. В месяц 21 обед, соотвественно банок, плюс минус одна две. Экономия. Жена ему всячески помогала, делала суп раз в неделю, выключала лампочки, следила чтоб вода не текла без повода.
Наконец, скопили взнос на маленький такой домик с красной крышей. Долго искали. Все очень дорого. Мучались, таки очень далеко от работы, но купили. Надо с чего-то начинать. Переехали. Дом старый, внутри все сикось-накось. Начали ремонт уже живя внутри. Сложно, но таки приятно. Все их какое-то время дружно поздравляли, хлопали его по спине, спрашивали: "Ну, как оно теперь тебе ничего?" Дом маленький, но без мебели: пустой. Начали копить на мебель и стали ездить по свалкам искать стол. Нашли. Хороший стол, поцарапанный, но с крепкими ножками. Потом стул, потом другого цвета стул, повыше чем первый, потом купили еще что-то за двести долларов. Красота.
Начали обживаться. Зановески повесили. Жена увлеклась приготовлением домашних блюд. На его день рождения гостей в гости позвали. Всем понравилось, но было немного тесно и местами неприлично получилось: гости за столом, кто-то же в сортире, и что там в этом сортире происходит -как на ладони. Ничего не поделаешь, жизнь только начинается.
Тем временем у жены, однако, родители. Мама 70 лет и папа 82. Жене самой 35. Тут так модно детей поздно заводить. Сразу есть о чем поговорить, о чем вспомнить. Способствует пониманию между родственниками: один уже в маразме, другой еще не оформился. Сближает.
Родители живут в однокомнатной квартирке за тридевять земель. С собачкой и на пенсии. Пенсия маленькая, такая маленькая что не хватает на сарайчик даже во Флориде. Живут на рубеже штата Вирджиния и Тридевятой Земли, в горах. Зимой мерзнут, летом потеют. Дочка к ним ездит. Еду возит, деньгами помогает. Скучает.
Как известно, старость - не радость. Вынося какашки за старенькой собачкой, папуля упал и сломал шейку бедра. Распостраненное заболевание, удивляться нечему. Папа слег. В 82 кости заживают не торопясь, без огонька и задора. Иногда вообще не заживают ,а так остаются: каждая сама по себе. Папа в этой ситуации и оказался. Ходить закончилось.
Никто не знает как они там жили до момента слома этой самой шейки. Вроде, папа пил немного, мама ругалась, остальное время смотрели телевизор. После перелома, воспользовавшись случаем, папа начал пить больше (лежа больше помещается), а мама больше ругаться. Через месяц пилки папа посылает маму на хер, перестает с ней вообще разговаривать и начинает конкретно употреблять. При этом мама отказывается покупать ему алкоголь. Происходит разделение пенсии на двух персон, с привлечением юриста. В итоге папа тратит свою долю на доставку алкоголя на дом, мама - на свои девичьи забавы. Развод без оформления. Дочке ничего об этом не говорят.
Старость, моль, задрипанный ковер, толстая, вонючая, но местами симпатичная собачка гадит, гавкает и хвостом махает. Мама какашки за собачкой подбирает, папа жрет белую. В самом начале лета мама падает и ломает руку левую и шейку бедра. Лежит на полу и горько плачет. Папа пьяный: спит и ничего не слышит. Просыпается, когда мама наплакалась и заснула. Папа пьет опять, засыпает. Мама просыпается, зовет на помощь. Так проходят два дня. Потом мама с папой совпадают и приезжает скорая помощь.
Домик с красной крышей состоит из небольшой гостиной, туалета, кладовочки и кухоньки на первом этаже. Второй этаж занимают две небольшие спальни и ванна с туалетом. Родителей бросать нельзя. Юноша относиться с пониманием, тем более, что это как бы временно. Папа занимает левую комнатку, мама правую. Оба лежачие. Друг с другом не разговаривают без привлечения юриста.
Юноша с женой переезжает в гостиную, что рядом с туалетом. Приходится оставить планы по зачатию первенства, куда его селить? Жена начинает нервничать. Ей уже 36 лет. Она по этому поводу замуж вышла, а тут какой-то здравый смысл и планирование. Наступает переломный момент жизни.
На следующий после переезда родителей день становится ясно, что кому-то надо уходить с работы для ухода за гостями и одновременно нужно больше денег. Тысячу чистыми больше надо, чтоб концы с концами свести и в дураках не оказаться. При этом одновременно выполнить эти два условия нет никакой логической возможности, а если по отдельности - только хуже будет.
Продать квартирку родителей не преставляется возможным - никто не покупает и, похоже, бесплатно не возьмет. Сбережений у родителей больше нет, потому как и не было. Последние двадцать лет родители существовали под лозунгом "Вся надежда на детей" не поставив тех в известность. При этом мама жены мужа жены не любит. Не разговаривает с ним и все. С мужем своим не разговаривает и с мужем жены тоже. Все мужики бляди. Нас, женщин, не понимают. Где моя собачка.
Собачка плохо переносит переезд, начинает болеть и линять со страшной силой. Дом - маленький, вентиляции никакой, пахнет. Плюс с ней гулять по утрам надо, так как двора нету. Гулять просто на улице нельзя. За это - штраф. Надо ездить на машине на площадку. Площадка в паре километров.
Обычно юноша с женой на работу выезжали в шесть утра, чтоб к восьми успеть на первый митинг. Чтобы гулять с собакой, надо вставать на час раньше и, как известно, на час раньше всегда идет дождь и холодно. Собака же отказывается срать вне и всегда делает это внутри – мол, недогуляли, я старалась, че ж поделать. При этом животное безусловно страдает и желает помочь хозяевам, чем может: двадцать три часа в сутки скребется с одинаковой силой в две закрытые двери на втором этаже и гавкает. Когда же ее впускают в одну из комнат, она вспоминает о делах в другой и начинает проситься обратно. Круговорот собак в природе.
Скопленные на мебель деньги уходят на покупку одной специальной кровати для престарелых. С подогревом и маленьким телевизором. Кровать забирает себе мама. Папа, прошедший страшнейшую детоксикацию, потому что зять водки не приносит, впадает в минусовый маразм и начинает под себя ходить. Надо нанимать сиделку. Сиделка стоит денег.
Юноша, обеспокоенный истериками жены по поводу отстутствия в нем желания завести ребенка, от тоски начинает брать кредиты: сначала кредит на кровать папе, потом на телевизор маме, чтоб слышно было, далее уже свободнее кредит на инвалидное кресло, потом пошло поехало: на минивен жене, себе на огромный внедорожник, чтобы на природу ездить, на лечение собаке, новую стиральную машину, да и дом покрасить надо... Работает сверхурочно, ищет себе вторую работу. Каждый день трахает жену утром и вечером и иногда в перерыв на обед в кладовке на третьем этаже, все хорошо, но беременность не наступает.
Жена плачет, папа какает, мама громко ночью смотрит телевизор. Кровать пахнет кухней, кухня собакой, собака всем одновременно. При этом надо вставать в пять утра и идти на улицу в дождь и холод, чтобы вернуться в десять вечера и пробовать зачать ребенка. На работе все относятся с понимаем, хлопают по спине, спрашивают: "Ну, как оно теперь тебе ничего?"
Приходит зима, потом весна. Наступает лето.
За год у мамаши вырастает новая шейка бедра, купленная в кредит на новую медицинскую страховку, но развивается осложение после воспаления легких. Мама начинает кашлять и проводить все свободное время в гостиной, сидя на диване перед телевизором. Папа, немного оклемавшись, находит смысл жизни в катании из комнаты в сортир на новом инвалидном кресле двадцать четыре часа в сутки. Три метра туда, три метра обратно. Сто тысяч раз трахнутая жена, наконец, беременеет, в результате чего начинает стремительно терять зубы и поправляется на сорок килограмм. Юноша начинает ненавидеть секс, и у него прорезается небольшая лысина. Каждый день приходят конверты с аппликациями на новые кредитные карты. Вставить один зуб жене стоит 5 тысяч, так, чтоб намертво и у хорошего врача. Зубов потеряно девять. Говорили ей: ешь больше кальция.
Осенью у них рождается отпрыск. На работе хлопают по спине, спрашивают: "Ну, как оно теперь тебе ничего?" Через два дня после родов внука умирает дедушка по дороге из туалета в комнату. Упершееся в стену кресло громко жужжит, но телевизор в комнате мамы орет так, что никто ничего не слышит. Дедушку находит юноша, пришедший убирать какашки за бесполезно прогулянной собачкой. Освобождается комната.
Берется кредит на похороны и кредит на покупку детского гарнитура. Жена улыбается первым вставленным зубом, а впереди - еще восемь. Сумма задолжности кредиторам становится равна двухгодичному доходу, если "чистыми", без налогов, с бонусом и ни копейки не тратить. В результате чего она перестает быть реальной и игнорируется. Отдать нет никакой возможности, остается брать, пока дают. В результате оплат лишь минимальных взносов всем банкам перестает хватать денег на еду. Отпрыск орет днем и ночью. Мама кашляет.
Юноша начинает просить денег на работе, растягивая одну банку консервов на два дня. Не помогает. Перестает слать деньги в банк, потому что взять их совершенно неоткуда. Становится легче. Через месяц, два приходит письмо из банка о задолжности. Потом таких писем становится много. Они игнорируются: не до этого. Лишь бы хватило денег на еду. Ближе к зиме юноша начинает собирать документы на банкротство.
Толстая жена с двумя новыми зубами теряет работу, но неделю или две не говорит ничего мужу - не хочет огорчать. Заботиться. В результате случайного полового сношения (секса в этом семействе нет и никогда более не будет) она внезапно беременеет. Доктор говорит, что на этот раз будут двойняшки. На работе юношу хлопают по спине, но ходят слухи что его скоро уволят. События продолжают развиваться...
Вот так потихонечку потихонечку и живут.
А вы говорите: совдепия, совок, коммунальные квартиры, толстые американцы.
Все как надо...
(c) Дядя Ваня Сальвадорес (emoe)
Friday, August 29, 2008
Детям 90-ых посвящается
Дети 90-х - особенные люди. Необычные, нестандартные, непредсказуемые.
Они похожи на свое время, они закалены этим временем.
Наше детство было с отцами, которые жаловали капитализм и с матерями-бюджетницами, голосовавшими на выборах за КПРФ. Нам не прививали модной сейчас толерантности, нам не говорили, что промолчать лучше, чем сказать.
Наше детство было нестабильным: день слезы, день смех. день - рожки без масла, день - красная икра.
Мы выросли на шансоне, который когда-то нами ненавиделся, а теперь он пахнет детством. На рейсовых автобусах из деревни до райцентра в 6 утра - они были тогда чуть ли не деинственными в области - эти пазики. На вкусных семечках и разливном пиве, за которым были вечные очереди. На областных санаториях, которые тогда еще были бесплатными.
Мне страшно осознавать, что наше поколение историки предлагают вычеркнуть и поставить на нем крест. Они говорят, что дети 90-х - неблагополучное поколение. Потерянное. Он хотят это сделать за то время, которое воспитало нас такими... Что это было за время? Секс-революция?
Смена настроений? Время протестов?
Нам насаждались эстрадные концерты по телевидению, до тошноты надоевшихВарум, Королева, Киркоров - в расшитых костюмах, загоревшие... Им ведьбыло неплохо при Ельцине? А тогда было очень сложно найти альтернативуэтой музыке. Но мы ее нашли. Дети 90-х слушали "Руки вверх" - по крайнеймере это было что-то максимально близкое к молодежи. "Ай-я-яй,девчонка!". А тогда оно и было "девчонка". Я до сих пор говорю"девчонка". А дети 2000-х говорят "лэйди". А следующие уже скажут"чикса"...
А у нас во дворах были пацаны, девчонки, джинсы-клеш. А сейчас: шишечка ,плоская фигура, бесцветный лак, надменный взгляд, походка робота - вот такая сейчас девушка во вкусе. Тьфу. А девчонки 90-х - яркие, смелые, веселые.
Мы выросли. Тоже стали шаблоном западных легких течений. Но в тысячах гламурных посиделок продолжаем использовать слова "Ништяк", "понатуре".
Еще ведь в школе так привыкли говорить. Мы гламурны только внешне. А внутренне мы негламурны настолько, насколько нельзя назвать гламурными 90-е.
Нам и сейчас "не в падлу" сесть с пивом на лавочке или с водкой на даче. При всей нашей ухоженности.
А знаете... И в клубы нам, почему-то, особо не ходится. У нас ведь были тогда дискотеки, а не клубы. Там все было по-другому )) Там медляки ждали.
А еще я ярко помню появление первых иномарок и сыра "Хохланд" в треугольничках. ВАУ. Это было что-то...! Мама откладывала деньги со своей нищей учительской зарплаты на упаковку этого сыра. В то время, как отец на гребне беспредельческой волны пытался заработать много и сразу, но, как и многие тогда - прогорал. Или не прогорал. и тогда привозил такие деньги, от которых мама ночами не спала. А мне тогда покупали сразу джинсовый сарафан, велик и красивые канцтовары. А потом снова - крах - и снова в холодильнике одна банка варенья на неделю.
Дети 90-х приучены к футболу. Знаете почему? в 90-е не было таких зрелищ, как дом-2 или разные реалити-шоу. Тогда у молодежи не была забита башка фабриками звезд и романами Оли Бузовой. Тогда на общественном телевидении был один праздник - чемпионат России, Европы, мира по футболу. И мы смотрели. Мы на нем выросли.
В 90-е не было такой паранойи, как сейчас, с торговыми центрами, бутиками, распродажами. Люди не были больны нынешней болезнью "массового скупа", который красиво и завуалировано обозвали "шоппингом".
А была барахолка. Мы покупали дешево и сердито. и модно, как нам казалось.
Дети 90-х - удивительные люди. Они познали бедность и голод, и внезапное богатство. Они жили в стране, которую никто не мог понять - ни умом, ни разумом, ни сердцем.
Дети 90-х умеют сопротивляться и не бояться. Умеют ждать. И верить. Они грубые и резкие.
Дети 90-х родились в СССР. Поэтому не могли иначе.
Они похожи на свое время, они закалены этим временем.
Наше детство было с отцами, которые жаловали капитализм и с матерями-бюджетницами, голосовавшими на выборах за КПРФ. Нам не прививали модной сейчас толерантности, нам не говорили, что промолчать лучше, чем сказать.
Наше детство было нестабильным: день слезы, день смех. день - рожки без масла, день - красная икра.
Мы выросли на шансоне, который когда-то нами ненавиделся, а теперь он пахнет детством. На рейсовых автобусах из деревни до райцентра в 6 утра - они были тогда чуть ли не деинственными в области - эти пазики. На вкусных семечках и разливном пиве, за которым были вечные очереди. На областных санаториях, которые тогда еще были бесплатными.
Мне страшно осознавать, что наше поколение историки предлагают вычеркнуть и поставить на нем крест. Они говорят, что дети 90-х - неблагополучное поколение. Потерянное. Он хотят это сделать за то время, которое воспитало нас такими... Что это было за время? Секс-революция?
Смена настроений? Время протестов?
Нам насаждались эстрадные концерты по телевидению, до тошноты надоевшихВарум, Королева, Киркоров - в расшитых костюмах, загоревшие... Им ведьбыло неплохо при Ельцине? А тогда было очень сложно найти альтернативуэтой музыке. Но мы ее нашли. Дети 90-х слушали "Руки вверх" - по крайнеймере это было что-то максимально близкое к молодежи. "Ай-я-яй,девчонка!". А тогда оно и было "девчонка". Я до сих пор говорю"девчонка". А дети 2000-х говорят "лэйди". А следующие уже скажут"чикса"...
А у нас во дворах были пацаны, девчонки, джинсы-клеш. А сейчас: шишечка ,плоская фигура, бесцветный лак, надменный взгляд, походка робота - вот такая сейчас девушка во вкусе. Тьфу. А девчонки 90-х - яркие, смелые, веселые.
Мы выросли. Тоже стали шаблоном западных легких течений. Но в тысячах гламурных посиделок продолжаем использовать слова "Ништяк", "понатуре".
Еще ведь в школе так привыкли говорить. Мы гламурны только внешне. А внутренне мы негламурны настолько, насколько нельзя назвать гламурными 90-е.
Нам и сейчас "не в падлу" сесть с пивом на лавочке или с водкой на даче. При всей нашей ухоженности.
А знаете... И в клубы нам, почему-то, особо не ходится. У нас ведь были тогда дискотеки, а не клубы. Там все было по-другому )) Там медляки ждали.
А еще я ярко помню появление первых иномарок и сыра "Хохланд" в треугольничках. ВАУ. Это было что-то...! Мама откладывала деньги со своей нищей учительской зарплаты на упаковку этого сыра. В то время, как отец на гребне беспредельческой волны пытался заработать много и сразу, но, как и многие тогда - прогорал. Или не прогорал. и тогда привозил такие деньги, от которых мама ночами не спала. А мне тогда покупали сразу джинсовый сарафан, велик и красивые канцтовары. А потом снова - крах - и снова в холодильнике одна банка варенья на неделю.
Дети 90-х приучены к футболу. Знаете почему? в 90-е не было таких зрелищ, как дом-2 или разные реалити-шоу. Тогда у молодежи не была забита башка фабриками звезд и романами Оли Бузовой. Тогда на общественном телевидении был один праздник - чемпионат России, Европы, мира по футболу. И мы смотрели. Мы на нем выросли.
В 90-е не было такой паранойи, как сейчас, с торговыми центрами, бутиками, распродажами. Люди не были больны нынешней болезнью "массового скупа", который красиво и завуалировано обозвали "шоппингом".
А была барахолка. Мы покупали дешево и сердито. и модно, как нам казалось.
Дети 90-х - удивительные люди. Они познали бедность и голод, и внезапное богатство. Они жили в стране, которую никто не мог понять - ни умом, ни разумом, ни сердцем.
Дети 90-х умеют сопротивляться и не бояться. Умеют ждать. И верить. Они грубые и резкие.
Дети 90-х родились в СССР. Поэтому не могли иначе.
Освежающий душ
У меня дурацкая привычка, набирать ванную сидя в ней же.
Так вот я вчера пошел в ванную и включил воду. Но вода пошла из душа - ручка не была повернута.
А так как вся сантехника в убогом состоянии, то гидравлическим ударом разорвало шланг от душа и в меня ударила струя горячей воды. Надо сказать, что я был раздет уже.
Я тихонько шипя, закрыл кран, полез выкручивать шланг и случайно спихнул мыльницу с мылом за стиральную машинку, под раковину. Пришлось вытаскивать стиральную машинку из под раковины и лезть за мылом, забыв про шланг.
На стиральной машине лежал поющий заяц (игрушка моей дочи).
Мне чтобы достать мыльницу пришлось лечь на выдвинутую машинку и я как раз попал своим причинным местом на этого несчастного зайца.
Заяц из-под меня уныло запел:"Коробка с карандашами ...". и.т.д.
Я итак к этому моменту был уже не особо добрый, а песня зайца меня просто взбесила.
Чтобы выключить зайца, надо на него еще раз нажать, а так как я все еще был "перегнутым" через машину,
то быстро выключить его я мог только тем же местом каким и включил.
В итоге с воплями, типа:"Заткнись, гад пушистый!" я стал на нем этим самым местом прыгать, пытаясь выключить и тут зашла в ванную жена... заяц затыкается, а я вскакиваю с зайца с мылом в руках.
Немая сцена, а потом фраза жены: "Ты бы закрывался что ли , когда занят"
Так вот я вчера пошел в ванную и включил воду. Но вода пошла из душа - ручка не была повернута.
А так как вся сантехника в убогом состоянии, то гидравлическим ударом разорвало шланг от душа и в меня ударила струя горячей воды. Надо сказать, что я был раздет уже.
Я тихонько шипя, закрыл кран, полез выкручивать шланг и случайно спихнул мыльницу с мылом за стиральную машинку, под раковину. Пришлось вытаскивать стиральную машинку из под раковины и лезть за мылом, забыв про шланг.
На стиральной машине лежал поющий заяц (игрушка моей дочи).
Мне чтобы достать мыльницу пришлось лечь на выдвинутую машинку и я как раз попал своим причинным местом на этого несчастного зайца.
Заяц из-под меня уныло запел:"Коробка с карандашами ...". и.т.д.
Я итак к этому моменту был уже не особо добрый, а песня зайца меня просто взбесила.
Чтобы выключить зайца, надо на него еще раз нажать, а так как я все еще был "перегнутым" через машину,
то быстро выключить его я мог только тем же местом каким и включил.
В итоге с воплями, типа:"Заткнись, гад пушистый!" я стал на нем этим самым местом прыгать, пытаясь выключить и тут зашла в ванную жена... заяц затыкается, а я вскакиваю с зайца с мылом в руках.
Немая сцена, а потом фраза жены: "Ты бы закрывался что ли , когда занят"
Friday, August 22, 2008
Перевод с мужского языка
Что, даже не выпьем за знакомство?.. - давай хоть винца штоле, на одном соке мы далеко не уедем.
- После первой не закусывают!.. - ну как, в голову дало? отлично, еще пару рюмок и она готова
конечно я могу подождать, нам ведь надо получше узнать друг друга... - я уже знаю, как тебя зовут, по-моему этого достаточно.
ладно, не буду тебя отвлекать... - все, не могу больше, у меня уже голова распухла столько по телефону болтать.
конечно, ничего страшного, я подожду... - в следующий раз я сразу приеду на час позже, хорошо?
я даже не заметил, что ты на этой неделе не в себе... - ага, и про пмс я первый раз слышу.
то есть нет, конечно я заметил, что у тебя плохое настроение, просто не думал, что это что-то особенное... - так, не заводись, пожалуйста.
нет, я не имел в виду, что ты всегда злая и раздражительная! - ну все, мне пиздец...
слушай, раз уж у тебя месячные... - давай займемся анальным сексом.
милая, тебе не кажется, что нам надо немного разнообразить нашу жизнь?.. - давай займемся анальным сексом.
у меня появилась необычная идея... - давай займемся анальным сексом.
какая у тебя попка аппетитная... - какая у тебя аппетитная попа. может займемся анальным сексом?
тебе? похудеть? эээ... - соображай быстрее, дебил! да.. нет... ааа, какая разница, все равно кончится слезами.
ты знаешь, бывают моменты, когда я искренне жалею своих холостых друзей... - кроме всего остального времени, когда я им завидую по-черному.
дорогая, ты же знаешь, что я не люблю большую грудь... - интересно, сколько еще времени я смогу произносить это достаточно убедительно?
нее, у нее ляжки слишком худые... - о ней я буду фантазировать сегодня в постели.
хахаха! да ты че, это ж Люська, мы с ней как брат и сестра! - клевый инцестик вчера получился хехе.
да ничего, я просто хочу, чтоб спина получше загорела... - эта баба без лифчика должна была намазываться кремом прямо перед моим носом?! придется на животе лежать, пока не обуглюсь.
почему я заказал только один двухместный номер, если в командировку я еду с секретаршей?... - думай, бля, думай!! надо выиграть время, и не из такого выпутывался..
- После первой не закусывают!.. - ну как, в голову дало? отлично, еще пару рюмок и она готова
конечно я могу подождать, нам ведь надо получше узнать друг друга... - я уже знаю, как тебя зовут, по-моему этого достаточно.
ладно, не буду тебя отвлекать... - все, не могу больше, у меня уже голова распухла столько по телефону болтать.
конечно, ничего страшного, я подожду... - в следующий раз я сразу приеду на час позже, хорошо?
я даже не заметил, что ты на этой неделе не в себе... - ага, и про пмс я первый раз слышу.
то есть нет, конечно я заметил, что у тебя плохое настроение, просто не думал, что это что-то особенное... - так, не заводись, пожалуйста.
нет, я не имел в виду, что ты всегда злая и раздражительная! - ну все, мне пиздец...
слушай, раз уж у тебя месячные... - давай займемся анальным сексом.
милая, тебе не кажется, что нам надо немного разнообразить нашу жизнь?.. - давай займемся анальным сексом.
у меня появилась необычная идея... - давай займемся анальным сексом.
какая у тебя попка аппетитная... - какая у тебя аппетитная попа. может займемся анальным сексом?
тебе? похудеть? эээ... - соображай быстрее, дебил! да.. нет... ааа, какая разница, все равно кончится слезами.
ты знаешь, бывают моменты, когда я искренне жалею своих холостых друзей... - кроме всего остального времени, когда я им завидую по-черному.
дорогая, ты же знаешь, что я не люблю большую грудь... - интересно, сколько еще времени я смогу произносить это достаточно убедительно?
нее, у нее ляжки слишком худые... - о ней я буду фантазировать сегодня в постели.
хахаха! да ты че, это ж Люська, мы с ней как брат и сестра! - клевый инцестик вчера получился хехе.
да ничего, я просто хочу, чтоб спина получше загорела... - эта баба без лифчика должна была намазываться кремом прямо перед моим носом?! придется на животе лежать, пока не обуглюсь.
почему я заказал только один двухместный номер, если в командировку я еду с секретаршей?... - думай, бля, думай!! надо выиграть время, и не из такого выпутывался..
Thursday, August 21, 2008
Неделя из жизни женского желудка..
Кто видел - знает..
Понедельник. Утро.
Так-ак? Оделась, вышла из дома и потащилась на работу. А завтракать кто будет? Где моя каша?! Ага, давай, покури еще? А вот я тебе сейчас кульбитик! Опа! Плохо, да? Нечего курить на голодный желудок. Что происходит вообще?!
День.
Ну все ясно, в субботу ей показалось, что у нее целлюлит и с понедельника мы на диете. Блин! А меня кто-нибудь спросил вообще?! Ну нет, я тебе не чёлка, со мной такие эксперименты не пройдут! Включаем среднее бурление. Эээ? Нет уж, красавица, засунь свой кефирчик себе знаешь куда! Усиливаем бурление, добавляем звуковых эффектов, готовимся к показательным кульбитам.
Вечер.
ЖРАТЬ ХОЧУ!!! ХОЧУ ЖРА-АТЬ! ДАЙТЕ ЕДЫ! Я ТРЕБУЮ СВИНУЮ ОТБИВНУЮ!!! ЖРААААААТЬ!!! Ночь. Хрен тебе, а не сон! Не заткнусь, сама дура - я голодный. Есть хочу, понимаешь?! Мне до твоей диеты фиолетово. Я. Хочу. Есть. Ну давай, ага, попробуй заснуть! Борщику бы сейчас, со сметанкой?.
Вторник. Утро.
Та-а-ак! Продолжаем мучить меня, да? Я опять без каши, да? Твой капустный листик пищевод с голодухи переварил, до меня даже не дошло ничего! Блин, ну и дура мне досталась! Всю ночь завидовал желудку Натальи Крачковской?
День.
Силы мои на исходе, посылаю импульсы в мозг, мозг посылает эти импульсы в задницу? из задницы еще так просто никто не возвращался. Блин, что же делать? Кефир опять. НЕ ЛЮБЛЮ КЕФИР!!!
Вечер.
Бурлю из последних сил - не обращает на меня внимания, гадина?
Ночь.
А еще вкусно, если молодую картошечку обжарить в сливочном масле? С корочкой золотистой? и со сметанкой? или вот, грибы. Очень вкусно можно пожарить? бурлл?
Среда. Утро. Перепало чуть-чуть салата - растет же на земле такая дрянь! Стал забывать вкус каши - что-то нежное, теплое, обволакивающее?бу-урллл?
День.
Ура!! Кефирчик! Кефирчик! Еще хочу, не отнимай, ааааа! ЕЩЕ КЕФИРУ!!!
Вечер.
От меня ничего не осталось - надо мной ржут органы малого таза. Я ссохся, сжался! Еле переварил две редиски, теряю квалификацию.
Ночь.
Вот, помню, когда мы жили у родителей, каждый вечер на ужин суп был! И салат. И второе с мясным гарниром - мы с папиным желудком в два голоса журчали от удовольствия? Эх, и чего тебя понесло в самостоятельную жизнь?!.
Четверг. Утро.
Хоть бы не курила! Прости, дорогая, это я непроизвольно - ну да ничего, я ж пустой, так что потошнит и отпустит? А где положенный мне салат?! ГДЕ САЛАТ?! Беспредел?
День.
Здорово, кефир! Надо тебя помедленнее переваривать, а то сиди тут потом до завтра один, как дурак.
Вечер.
Разговаривал с кишечником - они там тоже все в шоке, говорят, что запасы на исходе. Нельзя же так - последнее отбирать! Ой,ой, осторожнее! Такие большие сливы - и все мне?! Блин, все, пошел переваривать!
Ночь.
Эти дувацкие сливы - фсе никак не допевевавиваю их, замучився весь! Простите ребята, отправляю вам, что могу - вы уж там дальше сами с ними разбирайтесь, вас там 8 метров, а я один?
Пятница. Раннее утро.
Сидим в сортире, провожаем сливы.
Утро.
С ума сойти! Я получил йогурт! Может сливы вправили ей мозги?! Почаще бы! Вот бы на обед картошечки! С курицей?
Обед.
Кефир. И родина щедро поила желудочным соком тебя?
Вечер.
Сидим в ресторане с мужиком каким-то и нюхаем чужую еду. Ну. Давай же! Закажи себе чего-нибудь! Мы всю неделю не жрали? Тихо! Он ей сказал, что она сильно похудела! Что ей надо питаться! Что она отлично выглядит! Ну?! Ай, умничка! Ай, да мужчина!!! Есть! Проняло! Сейчас я буду жрать!!!
Поздний вечер.
Нууу... бурлл? чтто-то во мне понамешшшл-ла? Эт-то у нас ч-что? Грибы?а эта? ик! Мартини? бу-бурллл?о, водочка? уважаю? Как же хорошо, братцы! Заткнись, печень, всссе под контролем!
Ночь.
Прощайте, грибочки! Водочка, прощай! Картошечка! Чтоб ты подавился, Ихтиантдр! Как подумаю, сколько добра пропадает? О, минералочка, заходи? мы как раз на диете.
Понедельник. Утро.
Так-ак? Оделась, вышла из дома и потащилась на работу. А завтракать кто будет? Где моя каша?! Ага, давай, покури еще? А вот я тебе сейчас кульбитик! Опа! Плохо, да? Нечего курить на голодный желудок. Что происходит вообще?!
День.
Ну все ясно, в субботу ей показалось, что у нее целлюлит и с понедельника мы на диете. Блин! А меня кто-нибудь спросил вообще?! Ну нет, я тебе не чёлка, со мной такие эксперименты не пройдут! Включаем среднее бурление. Эээ? Нет уж, красавица, засунь свой кефирчик себе знаешь куда! Усиливаем бурление, добавляем звуковых эффектов, готовимся к показательным кульбитам.
Вечер.
ЖРАТЬ ХОЧУ!!! ХОЧУ ЖРА-АТЬ! ДАЙТЕ ЕДЫ! Я ТРЕБУЮ СВИНУЮ ОТБИВНУЮ!!! ЖРААААААТЬ!!! Ночь. Хрен тебе, а не сон! Не заткнусь, сама дура - я голодный. Есть хочу, понимаешь?! Мне до твоей диеты фиолетово. Я. Хочу. Есть. Ну давай, ага, попробуй заснуть! Борщику бы сейчас, со сметанкой?.
Вторник. Утро.
Та-а-ак! Продолжаем мучить меня, да? Я опять без каши, да? Твой капустный листик пищевод с голодухи переварил, до меня даже не дошло ничего! Блин, ну и дура мне досталась! Всю ночь завидовал желудку Натальи Крачковской?
День.
Силы мои на исходе, посылаю импульсы в мозг, мозг посылает эти импульсы в задницу? из задницы еще так просто никто не возвращался. Блин, что же делать? Кефир опять. НЕ ЛЮБЛЮ КЕФИР!!!
Вечер.
Бурлю из последних сил - не обращает на меня внимания, гадина?
Ночь.
А еще вкусно, если молодую картошечку обжарить в сливочном масле? С корочкой золотистой? и со сметанкой? или вот, грибы. Очень вкусно можно пожарить? бурлл?
Среда. Утро. Перепало чуть-чуть салата - растет же на земле такая дрянь! Стал забывать вкус каши - что-то нежное, теплое, обволакивающее?бу-урллл?
День.
Ура!! Кефирчик! Кефирчик! Еще хочу, не отнимай, ааааа! ЕЩЕ КЕФИРУ!!!
Вечер.
От меня ничего не осталось - надо мной ржут органы малого таза. Я ссохся, сжался! Еле переварил две редиски, теряю квалификацию.
Ночь.
Вот, помню, когда мы жили у родителей, каждый вечер на ужин суп был! И салат. И второе с мясным гарниром - мы с папиным желудком в два голоса журчали от удовольствия? Эх, и чего тебя понесло в самостоятельную жизнь?!.
Четверг. Утро.
Хоть бы не курила! Прости, дорогая, это я непроизвольно - ну да ничего, я ж пустой, так что потошнит и отпустит? А где положенный мне салат?! ГДЕ САЛАТ?! Беспредел?
День.
Здорово, кефир! Надо тебя помедленнее переваривать, а то сиди тут потом до завтра один, как дурак.
Вечер.
Разговаривал с кишечником - они там тоже все в шоке, говорят, что запасы на исходе. Нельзя же так - последнее отбирать! Ой,ой, осторожнее! Такие большие сливы - и все мне?! Блин, все, пошел переваривать!
Ночь.
Эти дувацкие сливы - фсе никак не допевевавиваю их, замучився весь! Простите ребята, отправляю вам, что могу - вы уж там дальше сами с ними разбирайтесь, вас там 8 метров, а я один?
Пятница. Раннее утро.
Сидим в сортире, провожаем сливы.
Утро.
С ума сойти! Я получил йогурт! Может сливы вправили ей мозги?! Почаще бы! Вот бы на обед картошечки! С курицей?
Обед.
Кефир. И родина щедро поила желудочным соком тебя?
Вечер.
Сидим в ресторане с мужиком каким-то и нюхаем чужую еду. Ну. Давай же! Закажи себе чего-нибудь! Мы всю неделю не жрали? Тихо! Он ей сказал, что она сильно похудела! Что ей надо питаться! Что она отлично выглядит! Ну?! Ай, умничка! Ай, да мужчина!!! Есть! Проняло! Сейчас я буду жрать!!!
Поздний вечер.
Нууу... бурлл? чтто-то во мне понамешшшл-ла? Эт-то у нас ч-что? Грибы?а эта? ик! Мартини? бу-бурллл?о, водочка? уважаю? Как же хорошо, братцы! Заткнись, печень, всссе под контролем!
Ночь.
Прощайте, грибочки! Водочка, прощай! Картошечка! Чтоб ты подавился, Ихтиантдр! Как подумаю, сколько добра пропадает? О, минералочка, заходи? мы как раз на диете.
Tuesday, August 19, 2008
Божественная комедия
Я сидел и тупо ржал :)
У меня есть сестра. Младшая. Красивая такая дефка с сиськами, но но это сейчас. А лет пятнадцать-семнадцать назад она была беззубой лысой первоклашкой. Ради справедливости скажу, что я тоже была в то время лысой пятиклассницей. И вовсе не потому, что мы с Машкой такие красивые от рождения, а потому, что у нас, к щастью, были охуительные соседи: дядя Лёша, тётя Таня, и трое их детей. Тётя Таня с дядей Лёшей были ахуеть какие профессионалы в плане бухары, а их дети были самыми вшивыми детьми на свете. В прямом смысле. В общем, в один прекрасный день мы с Машкой повстречали всю эту удалую тройку возле песочницы, куда вшивые дети регулярно наведывались с целью выкопать там клад, и неосторожно обозвали их «пиздюками», за что и поплатились. Завязалась потасовка, в результате которой соседские дети отпиздили нас с Машаней своими лопатками, и наградили нас вшами. Пиздюли мы соседям ещё простили бы, но вот вшей – хуй. Ибо наша мама, недолго думая, тупо побрила меня и сестру налысо. Ну, почти налысо. Так, газончик какой-то оставила, для поржать. Я, например, стала ходить в школу в платочке, за что получила в классе погоняло баба Зина, а Машаня вообще получила психологическую травму, когда улыбнулась в зеркало своему лысому и беззубому отражению.
В общем, вся эта предыстория была рассказана для того, чтоб сказать вам: Машаня с горя записалась в секцию карате. Типа, раз уж я уёбище, то буду хотя бы сильным и ловким уёбищем. Наш папа был только рад такому повороту, патамушта всегда мечтал о сыне, а наплодил бабский батальён. С горя он пристрастился к алкоголю, за каким-то хуем отдал меня в кружок мягкой игрушки, и бросил пить, когда увидел какого я сшила зайчега из старых папиных трусов. Но это другая история. А щас разговор не об этом. В общем, папа с огромной радостью начал водить Машку на занятия, шить ей всяческие кимоно, и перестал постоянно отдавать меня в танцевальные и музыкальные школы, поняв, наконец, что за пятьдесят рублей в месяц я научилась танцевать только гопак и мазурку, и то как-то хуёво.
Тренерами у Машани были мужик и баба. Муж и жена. Мужик тренировал пацанов, а жена его, соответственно, страшных девок, вроде Машки. С виду приличные такие люди. Каратисты, хуё-моё. Уважаемые люди. Но как мы фатально ошибались.
Однажды папа пришёл домой после Машкиной тренировки задумчивым и пьяным. Он погладил меня по лысине, многозначительно посмотрел на потолок, и сказал:
- Блять.
Я была совершенно солидарна с папой, но вслух ничо не сказала.
Папа вздохнул, перевёл взгляд на меня, простучал мне пальцами по плешке «Чижыка-Пыжыка», и добавил:
- Скоро мы все умрём.
- Ты пропил зарплату?! – Выскочила в прихожую мама, и в воздухе запахло грозой. – Нам будет нечего жрать?!
- Отнюдь. – Папа убрал руку с моей головы, и вытер её о пиждак. – Как ты меркантильна, Татьяна. Всё б тебе только пожрать. А ведь скоро конец света, дети мои. Подумайте об этом. Настанет Царствие Божие. А в рай попадут только четырнадцать тысяч человек. Что вы сделали для того, чтобы войти в число избранных?
Повисла благостная пауза, после чего мама коротко всхлипнула, и почернела лицом.
- Дети, я с прискорбием хочу вам сказать, что ваш отец допился до чертов. Прощайтесь с папой, он едет жыть в жолтый дом.
- Не вводи дочерей наших в заблуждение, нерадивая ты дура. – Папа поднял вверх указательный палец, и наставительно сказал: - Я познал истину и проникся благостью. Теперь её познаете вы.
- Дети, всё гораздо хуже. Ваш папа начал нюхать клей. – Вынесла вердикт мама и заплакала.
Вот так наша семья начала посещать собрания для пизданутых людей, называющих себя свидетелями Иеговы. Под предводительством Машаниных тренеров.
Теперь каждую субботу, вместо мультика «Денвер последний динозавр» нас с Машкой наряжали в парадно-выгребные сапожки, делали нам ровный пробор посреди лысин, и везли в какие-то ебеня на собрание. Там мы пели песню «О, Боже, отец наш нежный! Ты даришь нам радость и тепло-о-о-о! А мы ликуем и веселимся, потому что скоро сдохнем, и увидем твоё доброе лицо-о-о-о» под музыку, которую заряжал в магнитофон Машкин тренер Игорь. А ещё мы по очереди читали в микрофон какую-то книжку, где на каждой странице нарисованы щастливые имбецылы, вроде тех, которые изображены на пакетах сока «Мая симья» - такие розовые, тупые, и все зачем-то держат в руках по овце. Странное представление о загробной жызни, хочецца заметить. Я, если чо, мечтала после смерти воспарить к небесам, сесть на облако, и целую вечность харкать на головы своим врагам. А оказываецца, после смерти мне сразу дадут овцу, и я должна буду хуйзнаит сколько времени таскать ей повсюду с собой, и улыбацца. В рай попадать сразу расхотелось. Но мои родители почему-то очень вожделели туда попасть, продолжали таскать меня и Машку на заседания шизофреников, и строго смотрели за тем, чтоб мы с Машкой обязательно пели божественные песни.
И это не всё.
Каждую среду и пятницу оба тренера приходили к нам домой, и два часа читали нам Библию, а потом задавали вопросы, на которые никто не знал ответа. Типа: «Зачем Иаков жостко отпиздил своего сына, который схавал сраную сливу из чужова сада, а Бог Иакова наградил и взял ево в рай?» Ну и как на это ответить, если я все два часа смотрела в окно, и думала о том, што я скоро вырасту, и сдам обоих своих родичей в дурку? Мама с папой гневались на мою нерадивость, и заставляли ещё два часа читать жития святого Пантелеймона. Короче, от своих родителей я такой хуйни не ожыдала никогда, и мы с Машкой уже потихоньку начали пиздить хлеб и баранки, и делать продуктовый запас, штоп свалить нахуй из дома куда-нить в Африку.
А однажды ко мне пришла подруга Юлька. И пришла, как назло, в среду.
- Привет, лысая девочка! – Заорала с порога Юлька. – Пойдём гулять! Возле седьмого дома мужик дрочит стоит, можно сходить, поржать.
- Здравствуй, Юленька. – В прихожую некстати вышла моя мама. – К сожалению, Лида не выйдет сегодня гулять. Мы Библию читаем.
Юлькины глаза заблестели:
- Библию?! Обожаю, знаете ли, Библию. А можно мне с вами её почитать?
- Ершова, - прошипела я, и наступила Юльке на ногу. – Тычо? Ты ж кроме букваря сроду ничо не читала.
- И что? – Юлька дёрнула плечом, - Мне скушна. А так хоть с тобой посидим, поржём. В общем, давайте вашу Библию, я вам про щас Моисея читать буду.
- Не надо! Ты можешь пасть жертвой сектантов! – Я попыталась остановить Юльку, но она уже отпихнула меня, и вошла в комнату, где за столом уже сидели папа, оба тренера, и Машка.
- Ты любишь Бога? – Сурово спросил Юльку тренер Игорь, и пробуравил её взглядом.
- Да я всех люблю. – Юлька подмигнула тренеру. – Бога люблю, Моисея люблю, и даже Ваську-соседа, хоть он и мент. В церковь, вот, в воскресенье пойду…
- В церковь?! – Волосы Игоря встали дыбом. – мы не ходим в церковь! Это всё от лукавого! И ментов мы не уважаем. Язычница!
- Сам ты мудак! – Рявкнула Юлька, и перестала подмигивать. – Пришол тут, блин, с талмудом своим, мозги людям засираешь, кришнаит сраный!
- Юля! – Покраснела моя мама. – Ты что такое говоришь?
- А сколько тебе лет, девочка? – Тихо спросила жена Игоря, и начала потихоньку прятать Библию.
- Четырнадцать.
- Поздно. Тебя не спасти. На челе твоём лежит чорная отметина.
- Идиотка. Это у меня тушь размазалась. – Юлька плюнула на палец, и потёрла им под глазом.
- Дурная девочка. – Поставил Игорь Юльке диагноз. – Проституткой вырастет наверняка. Не разрешайте ей дружыть с Лидой. На сегодня наше собрание закончено, встретимся в субботу.
Но в субботу мы никуда не пошли, потому что папа нажрался на свой день рождения, просил меня станцевать «что-нить для души», я станцевала как умела, и папа впал в кому до понедельника. А в понедельник повёл Машку на карате.
Обратно он вернулся задумчивым и пьяным. Посмотрел на потолок, и сказал:
- Блять.
Я была с ним солидарна, но вслух ничего не сказала. Папа протянул руку ко мне, простучал по моей лысине «Чижыка-Пыжыка», и сказал:
- Я ебал в рот все эти божественные мероприятия, дети мои. Всё это хуйня.
- Ты пропил зарплату?! – В прихожую выскочила мама, и в воздухе запахло грозой.
- Нет. – Просто ответил папа. – На тренировке ко мне подошёл Игорь, и спросил какова хуя мы не пришли в субботу на собрание. Я ответил, что у меня была днюха, я ликовал и фестивалил, моя дочь танцевала мне страшные танцы, и больше я ничиво не помню. А Игорь мне сказал, что я пидорас, и что свидетели Иеговы никогда не отмечают днюхи и ваще празники, и уж тем более не бухают и не фестивалят. А ликовать разрешено только на собраниях, в момент божественных песнопений. После чиво как-то само собой я послал ево нахуй вместе с его торжественными заседаниями, и отдал Машку в кружок мягкой игрушки. Пусть учится носки там штопать.
- А как же рай?! – коротко всхлипнула мама, и почернела лицом.
- А мне нахуй не нужен рай, где шляюцца всево четырнаццать тыщ человек, и все, блять, с овцами. А я овец не люблю, они вонючие. – С вызовом ответил отец, и поднял вверх указательный палец: - И в субботу мы все вместе поедем в парк, просирать мою зарплату на аттракцыоны и петухов на палочках.
Мы с Машкой довольно улыбнулись, и незаметно харкнули в свои празничные сапожки.
- Да, и ещё, - папа повернулся ко мне: - Юльку тоже позови. Хорошая девка. Хоть и вырастет, стопудово, проституткой.
Мама Стифлера
У меня есть сестра. Младшая. Красивая такая дефка с сиськами, но но это сейчас. А лет пятнадцать-семнадцать назад она была беззубой лысой первоклашкой. Ради справедливости скажу, что я тоже была в то время лысой пятиклассницей. И вовсе не потому, что мы с Машкой такие красивые от рождения, а потому, что у нас, к щастью, были охуительные соседи: дядя Лёша, тётя Таня, и трое их детей. Тётя Таня с дядей Лёшей были ахуеть какие профессионалы в плане бухары, а их дети были самыми вшивыми детьми на свете. В прямом смысле. В общем, в один прекрасный день мы с Машкой повстречали всю эту удалую тройку возле песочницы, куда вшивые дети регулярно наведывались с целью выкопать там клад, и неосторожно обозвали их «пиздюками», за что и поплатились. Завязалась потасовка, в результате которой соседские дети отпиздили нас с Машаней своими лопатками, и наградили нас вшами. Пиздюли мы соседям ещё простили бы, но вот вшей – хуй. Ибо наша мама, недолго думая, тупо побрила меня и сестру налысо. Ну, почти налысо. Так, газончик какой-то оставила, для поржать. Я, например, стала ходить в школу в платочке, за что получила в классе погоняло баба Зина, а Машаня вообще получила психологическую травму, когда улыбнулась в зеркало своему лысому и беззубому отражению.
В общем, вся эта предыстория была рассказана для того, чтоб сказать вам: Машаня с горя записалась в секцию карате. Типа, раз уж я уёбище, то буду хотя бы сильным и ловким уёбищем. Наш папа был только рад такому повороту, патамушта всегда мечтал о сыне, а наплодил бабский батальён. С горя он пристрастился к алкоголю, за каким-то хуем отдал меня в кружок мягкой игрушки, и бросил пить, когда увидел какого я сшила зайчега из старых папиных трусов. Но это другая история. А щас разговор не об этом. В общем, папа с огромной радостью начал водить Машку на занятия, шить ей всяческие кимоно, и перестал постоянно отдавать меня в танцевальные и музыкальные школы, поняв, наконец, что за пятьдесят рублей в месяц я научилась танцевать только гопак и мазурку, и то как-то хуёво.
Тренерами у Машани были мужик и баба. Муж и жена. Мужик тренировал пацанов, а жена его, соответственно, страшных девок, вроде Машки. С виду приличные такие люди. Каратисты, хуё-моё. Уважаемые люди. Но как мы фатально ошибались.
Однажды папа пришёл домой после Машкиной тренировки задумчивым и пьяным. Он погладил меня по лысине, многозначительно посмотрел на потолок, и сказал:
- Блять.
Я была совершенно солидарна с папой, но вслух ничо не сказала.
Папа вздохнул, перевёл взгляд на меня, простучал мне пальцами по плешке «Чижыка-Пыжыка», и добавил:
- Скоро мы все умрём.
- Ты пропил зарплату?! – Выскочила в прихожую мама, и в воздухе запахло грозой. – Нам будет нечего жрать?!
- Отнюдь. – Папа убрал руку с моей головы, и вытер её о пиждак. – Как ты меркантильна, Татьяна. Всё б тебе только пожрать. А ведь скоро конец света, дети мои. Подумайте об этом. Настанет Царствие Божие. А в рай попадут только четырнадцать тысяч человек. Что вы сделали для того, чтобы войти в число избранных?
Повисла благостная пауза, после чего мама коротко всхлипнула, и почернела лицом.
- Дети, я с прискорбием хочу вам сказать, что ваш отец допился до чертов. Прощайтесь с папой, он едет жыть в жолтый дом.
- Не вводи дочерей наших в заблуждение, нерадивая ты дура. – Папа поднял вверх указательный палец, и наставительно сказал: - Я познал истину и проникся благостью. Теперь её познаете вы.
- Дети, всё гораздо хуже. Ваш папа начал нюхать клей. – Вынесла вердикт мама и заплакала.
Вот так наша семья начала посещать собрания для пизданутых людей, называющих себя свидетелями Иеговы. Под предводительством Машаниных тренеров.
Теперь каждую субботу, вместо мультика «Денвер последний динозавр» нас с Машкой наряжали в парадно-выгребные сапожки, делали нам ровный пробор посреди лысин, и везли в какие-то ебеня на собрание. Там мы пели песню «О, Боже, отец наш нежный! Ты даришь нам радость и тепло-о-о-о! А мы ликуем и веселимся, потому что скоро сдохнем, и увидем твоё доброе лицо-о-о-о» под музыку, которую заряжал в магнитофон Машкин тренер Игорь. А ещё мы по очереди читали в микрофон какую-то книжку, где на каждой странице нарисованы щастливые имбецылы, вроде тех, которые изображены на пакетах сока «Мая симья» - такие розовые, тупые, и все зачем-то держат в руках по овце. Странное представление о загробной жызни, хочецца заметить. Я, если чо, мечтала после смерти воспарить к небесам, сесть на облако, и целую вечность харкать на головы своим врагам. А оказываецца, после смерти мне сразу дадут овцу, и я должна буду хуйзнаит сколько времени таскать ей повсюду с собой, и улыбацца. В рай попадать сразу расхотелось. Но мои родители почему-то очень вожделели туда попасть, продолжали таскать меня и Машку на заседания шизофреников, и строго смотрели за тем, чтоб мы с Машкой обязательно пели божественные песни.
И это не всё.
Каждую среду и пятницу оба тренера приходили к нам домой, и два часа читали нам Библию, а потом задавали вопросы, на которые никто не знал ответа. Типа: «Зачем Иаков жостко отпиздил своего сына, который схавал сраную сливу из чужова сада, а Бог Иакова наградил и взял ево в рай?» Ну и как на это ответить, если я все два часа смотрела в окно, и думала о том, што я скоро вырасту, и сдам обоих своих родичей в дурку? Мама с папой гневались на мою нерадивость, и заставляли ещё два часа читать жития святого Пантелеймона. Короче, от своих родителей я такой хуйни не ожыдала никогда, и мы с Машкой уже потихоньку начали пиздить хлеб и баранки, и делать продуктовый запас, штоп свалить нахуй из дома куда-нить в Африку.
А однажды ко мне пришла подруга Юлька. И пришла, как назло, в среду.
- Привет, лысая девочка! – Заорала с порога Юлька. – Пойдём гулять! Возле седьмого дома мужик дрочит стоит, можно сходить, поржать.
- Здравствуй, Юленька. – В прихожую некстати вышла моя мама. – К сожалению, Лида не выйдет сегодня гулять. Мы Библию читаем.
Юлькины глаза заблестели:
- Библию?! Обожаю, знаете ли, Библию. А можно мне с вами её почитать?
- Ершова, - прошипела я, и наступила Юльке на ногу. – Тычо? Ты ж кроме букваря сроду ничо не читала.
- И что? – Юлька дёрнула плечом, - Мне скушна. А так хоть с тобой посидим, поржём. В общем, давайте вашу Библию, я вам про щас Моисея читать буду.
- Не надо! Ты можешь пасть жертвой сектантов! – Я попыталась остановить Юльку, но она уже отпихнула меня, и вошла в комнату, где за столом уже сидели папа, оба тренера, и Машка.
- Ты любишь Бога? – Сурово спросил Юльку тренер Игорь, и пробуравил её взглядом.
- Да я всех люблю. – Юлька подмигнула тренеру. – Бога люблю, Моисея люблю, и даже Ваську-соседа, хоть он и мент. В церковь, вот, в воскресенье пойду…
- В церковь?! – Волосы Игоря встали дыбом. – мы не ходим в церковь! Это всё от лукавого! И ментов мы не уважаем. Язычница!
- Сам ты мудак! – Рявкнула Юлька, и перестала подмигивать. – Пришол тут, блин, с талмудом своим, мозги людям засираешь, кришнаит сраный!
- Юля! – Покраснела моя мама. – Ты что такое говоришь?
- А сколько тебе лет, девочка? – Тихо спросила жена Игоря, и начала потихоньку прятать Библию.
- Четырнадцать.
- Поздно. Тебя не спасти. На челе твоём лежит чорная отметина.
- Идиотка. Это у меня тушь размазалась. – Юлька плюнула на палец, и потёрла им под глазом.
- Дурная девочка. – Поставил Игорь Юльке диагноз. – Проституткой вырастет наверняка. Не разрешайте ей дружыть с Лидой. На сегодня наше собрание закончено, встретимся в субботу.
Но в субботу мы никуда не пошли, потому что папа нажрался на свой день рождения, просил меня станцевать «что-нить для души», я станцевала как умела, и папа впал в кому до понедельника. А в понедельник повёл Машку на карате.
Обратно он вернулся задумчивым и пьяным. Посмотрел на потолок, и сказал:
- Блять.
Я была с ним солидарна, но вслух ничего не сказала. Папа протянул руку ко мне, простучал по моей лысине «Чижыка-Пыжыка», и сказал:
- Я ебал в рот все эти божественные мероприятия, дети мои. Всё это хуйня.
- Ты пропил зарплату?! – В прихожую выскочила мама, и в воздухе запахло грозой.
- Нет. – Просто ответил папа. – На тренировке ко мне подошёл Игорь, и спросил какова хуя мы не пришли в субботу на собрание. Я ответил, что у меня была днюха, я ликовал и фестивалил, моя дочь танцевала мне страшные танцы, и больше я ничиво не помню. А Игорь мне сказал, что я пидорас, и что свидетели Иеговы никогда не отмечают днюхи и ваще празники, и уж тем более не бухают и не фестивалят. А ликовать разрешено только на собраниях, в момент божественных песнопений. После чиво как-то само собой я послал ево нахуй вместе с его торжественными заседаниями, и отдал Машку в кружок мягкой игрушки. Пусть учится носки там штопать.
- А как же рай?! – коротко всхлипнула мама, и почернела лицом.
- А мне нахуй не нужен рай, где шляюцца всево четырнаццать тыщ человек, и все, блять, с овцами. А я овец не люблю, они вонючие. – С вызовом ответил отец, и поднял вверх указательный палец: - И в субботу мы все вместе поедем в парк, просирать мою зарплату на аттракцыоны и петухов на палочках.
Мы с Машкой довольно улыбнулись, и незаметно харкнули в свои празничные сапожки.
- Да, и ещё, - папа повернулся ко мне: - Юльку тоже позови. Хорошая девка. Хоть и вырастет, стопудово, проституткой.
Мама Стифлера
Friday, August 15, 2008
Грузинский Гамбит
Совершенно гругой пост на тему грузинского конфликта. Много информации по хронике войны на http://naher.biz/
ГРУЗИНСКИЙ ГАМБИТ, ИЛИ ТРЕЗВЫЙ ВЗГЛЯД АБХАЗСКОГО СЕПАРАТИСТА
ЛАВРЕНТИЙ АМШЕНЦИ
ГРУЗИНСКИЙ ГАМБИТ, ИЛИ ТРЕЗВЫЙ ВЗГЛЯД АБХАЗСКОГО СЕПАРАТИСТА
ЛАВРЕНТИЙ АМШЕНЦИ
Вечер 8 августа 2008 года. За окном моей гагрской квартиры сверкает салютами свадьба. Это же так приятно, сочетаться 8-го числа, 8-го месяца, 8 года.
Я только что пришел домой и, не раздеваясь, бегу к телевизору – «Началось!!!» Включаю телевизор – спутниковый канал № 13 – “This is CNN International”… Открытие Олимпийских игр в Пекине. “Be the first to know” (Узнай первым) - лозунг канала CNN.
Переключаю – канал № 14 – BBC World News. Невнятная мелкая серая бегущая строка в том смысле, что грузинские вооруженные силы начали операцию по наведению конституционного порядка в Южной Осетии. На экране - шикарный салют в Пекине.
Переключаю – канал № 15 – круглосуточный канал «Вести» показывает горящие улицы Цхинвала, глаза детей, с мольбой глядящие в камеру, за кадром голос диктора «Это война!».
Еще в мае я предупреждал: полномасштабная война с Грузией начнется не позже первой декады августа.
Операция «по принуждению Грузии к миру» в регионе Южной Осетии продолжается. Огромные массы техники и людской силы выходят из черного горла Рокского тоннеля и устремляются в сторону Цхинвала.
Огромные массы техники и живой силы ворвались в предгорья Абхазии, Сухум грохочет залпами боевых кораблей Черноморского флота и ревом фронтовой и военно-транспортной авиации. Это уже 11 августа.
Молниеносная обескураживающая и жесткая военная операция Российских вооруженных сил на Кавказе возвестила миру о рождении новой страны. Мы видели растерянное лицо Джорджа Буша в Пекине и нервно кивающего российскому представителю в ООН Чуркину американского представителя Халилзада. Мы с удивлением узнали, что сама «Черная пума» - Кондолиза Райс 40 минут по телефону уговаривает министра иностранных дел Лаврова выпустить из горящего адским огнем «котла» командование грузинских армейских бригад и находящихся в составе их штабов американских офицеров. Мы смотрели и боялись поверить, что наша Россия разговаривает с Западом его же тоном времен войны в Югославии. Боялись и не верили… Где подвох?
Дмитрий Медведев и Владимир Путин за три кровавых дня выбили из страны страх и (в некоторых случаях подсознательное) преклонение перед ложными западными ценностями типа демократии для избранных. Как вы считаете, уважаемые читатели, стоило это той крови, которую пролил несчастный осетинский народ? Давайте снимем шоры и посмотрим на мир широко открытыми глазами…
Михаил Саакашвили
Вот уж кто попал по полной программе. Проблема молодого и «зеленого» грузинского президента состояла в том, что он вовсю хотел быть самостоятельным, и пользоваться всеми теми благами, которыми пользуются независимые политики мира – президент Франции или канцлер Германии, например. Он очень внимательно слушал сотню американских советников, которые, как регенты у молодого царевича, контролировали каждый его шаг. Играл в солдатиков, одетых и обутых на американские деньги, двигал вперед и назад красивую военную технику. За один день выгнал из страны строптивого князя Абашидзе, за что его погладили по голове.
Воспитанный и обласканный Вашингтоном и Европой, живущий в тепличных условиях типичного кавказского вассала, Саакашвили со временем начал терять чувство страха и осторожности. Первым шагом стало выдворение российских военных баз с территории Грузии. Российские базы не уходили – они бежали, осыпаемые оскорблениями и плевками. Затем началось унижение миротворцев. Я не буду описывать каждый факт в отдельности – их слишком много. Саакашвили с удовольствием вытирал ноги о форму российских офицеров ГРВЗ. Он получал огромное удовольствие, дергая медведя за уши.
Получая щедрое финансирование, он совершенно не беспокоился о проблеме инфляции или о необходимости увеличения производства продукции в стране. Все что он хотел, у него было.
Саакашвили прекрасно понимал, что Запад финансирует военное строительство Грузии не для того, чтобы Грузия воевала. Это для народа Грузии, все эти лозунги о восстановлении территориальной целостности; для Запада главное – труба и “full control”. Контроль над действиями России в нефтеносных районах!
До официального открытия американских военных баз в Грузии оставалось всего ничего, но……
Случилось то, чего не ожидал никто в мире! Хотя, кое-кто не только ожидал, но и готовил то, что произошло далее.
После очевидного провала неподготовленного штурма Цхинвала в 2004 году, Саакашвили возобновил «мягкое» давление на Абхазию и Южную Осетию. На их границах строились современные военные базы, постоянно проводились совместные с НАТОвцами военные учения. В Кодорское ущелье Абхазии, не контролируемое абхазскими властями, были переброшены войска, которые создали там еще одну достаточно мощную военную базу.
С этого дня начались периодические перестрелки в зонах безопасности, как на абхазском, так и на осетинском направлениях. Саакашвили не обращал на них внимания, тем более что его спецназ безобразничал наравне, а часто и в более грубой форме, нежели «сепаратисты».
Беззаботная жизнь с введением в строй розовых домов на улице им. Джорджа Буша и музыкальных фонтанов продолжалась бы и дальше. Сидя на американских штыках, помогая могущественному Дяде Сэму в Ираке, Саакашвили полностью утратил чувство страха и приобрел отсутствовавшую до того момента беспримерную наглость.
Но однажды он испробовал в деле только что купленные в Израиле новые игрушки – беспилотные летательные аппараты (дроны). То, что увидели грузины на видео, которое доставляли БПЛА, повергло их в шок.
У грузинских границ с запада и с севера сжалась мощнейшая боевая пружина, готовая распрямиться в любой момент. Ряды фортификационных сооружений с запада, современная бронетехника и артиллерия с севера.
Над Абхазией в течение неполного месяца были сбиты сразу семь БПЛА, считавшихся практически невидимыми для радаров систем ПВО и истребительной авиации. С этого времени начался отсчет времени до первого БОЛЬШОГО выстрела кавказской войны.
Абхазия
В Абхазии жизнь течет на 2 часа медленнее, чем даже в глубокой российской глубинке. Если вы хотите подписать какую-нибудь важную бумагу у какого-нибудь высокого чина, то на работе его искать – бесполезное занятие. Узнайте у любого прохожего, где сегодня свадьба (или не дай Бог похороны). Будьте уверены – высокий чин там. Жизнь абхазов проходит за накрытыми столами, там же принимаются важные бизнес- и политические решения. Эта черта характера абхазов вызывает шутки со стороны их единокровных братьев черкесов с Северного Кавказа.
Абхазы, победившие в страшной войне, сумевшие всеми правдами и неправдами пережить жестокую экономическую блокаду, устроенную Россией, медленно и неохотно восстанавливали свой дом после войны. Многочисленные туристы, рванувшие на знаменитые абхазские курорты, были поражены откровенно низким уровнем сервиса, ужасным состоянием здравниц и очарованы природой и гостеприимством населения. Но было и еще кое-что!
Вместе с туристами в Абхазию пришли российские военные. Вначале ожила военная база в Гудауте. Затем открылись учебные центры российского спецназа в очамчирском и ткуарчальском районах Абхазии.
Российское присутствие в Абхазии не было зеркальным отражением ситуации в Грузии. Абхазам не передавались современные вооружения и техника, не финансировались многомиллионные военные программы. Абхазские военные радовались любой возможности получить от России хотя бы новую форму и амуницию. России не нужна была вторая Чечня – напичканная вооружениями, не дай Бог самостоятельная страна.
Вообще если посмотреть со стороны, Абхазия обошлась России очень дешево. Всего-то и надо было открыть чуть шире границу, лишь отменив ряд ограничений, профинансировать строительство современной автомобильной дороги, выдавать нищим людям по 2000 рублей российских пенсий. Россия не давала Абхазии денег, она дала возможность их заработать, что оказалось сложнее, но эффективнее, чем американская система тотального субсидирования потребностей Грузии.
Итак, Россия не стала укреплять свои южные границы, создавая мощного союзника по типу Армении. Она поступила проще – ввела в Абхазию свою армию.
Южная Осетия
Этот маленький клочок осетинской земли, волею судьбы оказавшийся на южной стороне Главного Кавказского хребта, казалось бы, вообще не имел перспектив для самостоятельного развития. Если смотреть с точки зрения экономической географии, то Южная Осетия более тесно связана с Грузией, чем даже с Осетией Северной. Но геополитика – вещь неумолимая.
Контроль над Южной Осетией со стороны Грузии, а значит, со стороны Запада, запускал страшный процесс децентрализации российского Кавказа. Если бы южные осетины жили лучше их северных братьев, возникла бы трещина в государственном фундаменте страны. Допустить этого Россия не могла.
В Осетию также вошла российская военная техника, и этот и без того бедный регион оказался замороженным в таком состоянии на многие годы. Когда у осетин появилась возможность посещать Грузию, и они начали поддаваться тлетворному влиянию Запада, случилось непредвиденное. Грузинский президент закрыл единственный источник существования осетин – приграничную торговлю.
Смысла в посещении Грузии у осетин уже не было, покупать «вражеские» товары было не на что. Железный занавес пал…
Война
Саакашвили не хотел войны. Саакашвили не хотел рек крови. Нет, он может быть и мечтал о том, как въедет в Цхинвал или Сухум на танке, забрасываемый букетами роз. Или войдет в кабинет президента Абхазии и выпьет недопитый чай из его стакана. Но чтобы кровь реками…
«Розовый» мальчик на фоне бело-красного флага. Он любил своих игрушечных солдатиков в американском парадном камуфляже, любил красивые танки.
В начале августа этого года на границе с Южной Осетией загрохотали выстрелы. Командующий грузинской группировкой генерал Кешелашвили, одетый в красивую американскую армейскую форму, со свойственным ему кислым выражением на лице, пояснял – стреляют осетины. Из всех он один не боялся войны вообще. Воспитанный на американских традициях презрения к врагу, генерал действовал, как считал нужным. Постепенно стрельба в регионе стала постоянной; кто выстрелил первым, сказать было уже нельзя.
На абхазском направлении театра было больше. Чего стоит опереточная постановка с обстрелом автобусов с жителями Гальского района Абхазии, которые якобы ехали на выборы в Грузию. Грузинская сторона даже не стала настаивать на том, что это были абхазы, так как уши грузинских спецслужб торчали очень явно.
Летом 2008 года по всей Абхазии загремели взрывы. Вначале Гагра, затем Сухум, потом Гал, там погибли люди. Мало кто знает, но волна терактов накрыла и курортный Сочи – будущую олимпийскую столицу. Только в Адлерском районе города было как минимум 4 взрыва, в результате которых погибли люди. Еще одна взрывчатка была найдена в торговом центре в Сочи и взрыв в пос. Лоо Лазаревского района Сочи. Все оглянулись на Грузию, но промолчали.
Саакашвили безусловно почувствовал этот взгляд, хотя его обвиняли только во взрывах в Абхазии. Вместо того, чтобы выступить с официальными заявлениями по поводу взрывов на юге России и в Абхазии, он еще раз решил пнуть медведя, намекнув, что сомневается в безопасности будущей зимней Олимпиады, если Абхазия и Южная Осетия не будут преподнесены ему на блюдечке с голубой каемочкой.
Конечно, «розовый» мальчик не угрожал России терактами, он просто еще раз показал свою наглость и упивался своей безнаказанностью. На следующем саммите НАТО его страну должны были приблизить к Североатлантическому военному блоку. Но его слова заметили…
В первых числах августа осетины эвакуируют из Цхинвала женщин и детей. Американские кураторы Саакашвили напряглись и попытались уточнить, что происходит. В Грузии начали активно работать немецкие и американские дипломаты, которые совершали многочисленные челночные рейсы в Абхазию и Южную Осетию. Разведка безусловно докладывала, что производятся военные приготовления, и уже серьезно пахнет жареным. Абхазские и юго-осетинские власти отказывались от предложений международных посредников, хотя еще вчера сами настаивали именно на таком формате переговоров – лицом к лицу, на европейской трибуне. Запад сделал все, чтобы посадить грузин за стол переговоров с абхазами и осетинами на условиях последних.
Все испортил «розовый» мальчик. Вначале он отказался от переговоров на таких условиях, которые посчитал оскорбительными для себя. Разбалованный и упрямый, он первым отверг предложения посредников, выбив почву из под их ног. Пока немецкие дипломаты, подстегиваемые данными разведки, изо всех сил пытались наладить диалог, Саакашвили просто начал стрелять в осетин. Он не видел угрозы, а когда увидел, было уже поздно – маховик крутился, и его было не остановить.
5 августа Саакашвили, встревоженный масштабными передислокациями российской армии у границ, предложил прямые переговоры с Эдуардом Кокойты – президентом Южной Осетии, которого до этого называл криминалом и человеком недостойным общения, в пику которому создал и финансировал предателя Осетии Санакоева.
6 августа запаниковали американцы, которые де-факто управляли Грузией. Они заставили Саакашвили пойти на еще большие уступки – керосином пахло уже отчетливо.
7 августа бледный Саакашвили объявил о прекращении огня на осетинском направлении. Но осетины об этом не объявляли, а к границам подходила российская армада – 58-я «Кавказская» армия. Стало ясно, что это уже не региональная проблема – России не нужно прекращение огня и переговоры.
8 августа Запад увидел новое лицо России, которого он не видел со времен Союза Советских Социалистических Республик. Лицо страны, способной воевать в небе Кореи и Вьетнама, прорывать блокаду Кубы и размещать там свои ядерные ракеты.
Бросок грузинской армии на Цхинвал - не что иное, как истерика. По хорошему, у Саакашвили выбора не было, надо было атаковать Осетию и брать ее до того, как российская армия пройдет Рокский тоннель. И Саакашвили ударил…
Но собиралась ли 58-я армия атаковать? Вот вопрос, на который мы уже не получим ответа. Скорее всего российские психологи четко просчитали Михаила Николаевича и выманили его…
Тем не менее агрессия случилась, и 8 августа слабая оборона на подступах к городу «рухнула», осетины побежали. Вот тут возникает некоторая неувязочка.
Побежать-то они побежали, но не так далеко, как хотелось бы грузинам. Уже к утру на улицах Цхинвала вовсю горела грузинская техника и умирали солдаты в желтых ботинках.
Армия, которую учили презирать врага и переступать через тела врагов, уперлась в стену и не могла пройти дальше, мешая выполнять миссию бригадам поддержки, наступавшим с правого фланга. Вот тогда-то и был открыт ураганный огонь по Цхинвалу, унесший жизни тысяч ни в чем неповинных людей.
Осетинам надо было выстоять сутки. Думаю, что они и не планировали удерживать Цхинвал. Их линией фронта должна была стать горная Джава. Но люди оказались крепче и не сдали родной город.
А к вечеру 8 августа смысла в проведении военной операции у Саакашвили уже не было – российская армия вошла в Южную Осетию и начала методично перемалывать наступавших. Кому теперь были нужны эти сотни танков, безнаказанно расстреливаемых с воздуха целыми эскадрильями СУ-25? Грузинские самолеты были просто нейтрализованы истребительной авиацией России, а немногочисленные штурмовики прорывались на прикрытие грузинских частей только на бреющем полете и гибли от огня осетинских ЗРК.
Батальонная тактическая группа 58-й армии связала боем 2 грузинские бригады, а шедшие потоком через перевал войска в итоге размололи регулярную армию Грузии в мучную пыль и рассеяли по равнине. В последний день боев за осетинскую столицу с грузинской стороны умирали уже резервисты – подкреплений не было.
Сегодня много говорят о якобы блестящей операции грузинских военных, которые за каких-нибудь пару часов взяли Цхинвал. Это, мягко говоря, не так. Грузинские силы смогли лишь занять высоты над городом, после чего просто вытерли его с лица земли. Полноценная наземная операция грузинских сил так и не произошла. Спуститься с высот и перерезать зарскую дорогу грузины не смогли. А стрелять по городу с окрестных высот из «града» - много умения не требует.
Большая часть российских потерь также приходится на период господства грузин на высотах над зарской дорогой. И только когда в ответ на грузинскую стрельбу открыли огонь установки залпового огня «смерч» и артиллерийские системы «акация», грузины покатились назад. Это был конец!
Честно говоря, меня грузинская армия разочаровала. Я откровенно думал, что штампы начала 90-х не про грузин. Я ожидал, что обученная и оснащенная армия будет вести упорные бои грамотно и стойко. Но так и не увидел ни того, ни другого.
Даже нападение на штаб 58-й армии и ранение командующего, поначалу казавшееся спланированной операцией спецназа, на деле оказалось случайностью. Колонна российских военных с журналистами просто случайно нарвалась на группу грузинских солдат. В результате короткого огневого контакта обе стороны понесли соизмеримые потери, да и только.
Грузия не показала ни одной сколь-нибудь заметной спецоперации. Зато в который уже раз отметилась массовыми зверствами по отношению к мирному населению. Комплексы, да и только…
При этом очень показательно то, какую паузу выдержала Абхазия, связанная с осетинами военным договором. Эксперты долго гадали, когда же абхазское руководство окажет действенную военную помощь осетинам, а из республики приходили невнятные сигналы, то о приведении войск в боевую готовность, то об отправке «тысячи» (по другим источникам двух тысяч) добровольцев. В самой Абхазии, казалось бы, были больше озабочены сохранением статус-кво. Многие не скрывали откровенной досады от срыва курортного сезона – единственного источника доходов местного населения.
Единственными, кто принял проблему и начал ее оперативно решать были абхазские военные.
Уже на первый день масштабных боев в Осетии, военная элита Абхазии начала открыто давить на политическое руководство с целью скорейшего принятия конкретных мер, от которых Сергей Багапш постоянно уходил. Тертый политик, переживший штурм Сухума грузинской армией в 1992 году на своем рабочем месте в здании Совета министров Абхазской АССР, Багапш постоянно уходил от резких и агрессивных действий в отношении Грузии, даже когда грузинские спецслужбы устраивали кровавые провокации на территории Абхазии. Получивший в среде абхазских военных прозвище «Алибабаевич», Багапш слыл неуверенным человеком, не способным на решительный шаг – объявление войны Грузии.
Сегодня уже ясно, что «неуверенность» президента Абхазии была ничем иным, как хорошо отрежиссированной работой российских военных и политических советников, действовавших по своему, никому до конца не известному плану. Стало понятно, что Абхазии отводилась иная роль – добивать растерзанную 58-й армией грузинскую военную машину на кодорском направлении.
Нет никаких сомнений в том, что действия и Южной Осетии и Абхазии жестко контролировались Москвой, а на недовольство абхазских военных там не принято было обращать внимание.
Империя наносит ответный удар
Задача российской военной машины проста как автомат Калашникова – уничтожение военного потенциала Грузии. Враждебная страна еще не скоро должна встать на ноги и получить возможность устроить очередную заваруху.
Есть и еще одна задача – убрать Михаила Саакашвили. Судьбу грузинского президента еще назовут трагичной. Из «розового» мальчика, любимца Джорджа Буша, из Миши – популярного молодого лидера юной демократии, пропаганда превратила его в кровавого нациста, с капающей с зубов кровью осетин. Наглый молодой человек, срывавший погоны с российских офицеров и справлявший нужду на интересы России на Кавказе, заявлявший «Я уберу Россию с Кавказа!», закончит в лучшем случае в изгнании где-нибудь в США, в каком-нибудь институте, преподавая юриспруденцию и мечтая вернуться домой.
Российские офицеры утерлись и выдержали паузу. Месть – это блюдо, которое подают холодным.
Сегодня мы наблюдаем, как генерал Чабан, которого неопытный Миша пинками пытался выгнать из Грузии, объявляет грузинским силам ультиматум. Весь мир поражается: куда делась удаль и агрессия зугдидских полицейских, которые еще вчера без страха вдесятером разоружали и избивали русского миротворца. Сегодня они приниженно просят оставить им хотя бы табельные пистолеты.
Итог
На дату написания статьи мы еще не знаем результатов операции против Грузии, но кое-какие выводы сделать можем.
Безусловно, данная операция готовилась давно и скрупулезно. Отмечаются согласованные и четкие действия России, Абхазии и Южной Осетии. Каждое действие - от эвакуации женщин и детей из Цхинвала, до нанесения удара по Кодорскому укрепрайону были согласованы и по времени, и по количеству, и составу задействованных средств.
Коалиция вынудила Саакашвили нанести удар по Южной Осетии первым – показать, кто на самом деле агрессор.
Российская военная машина показала всему миру свою эффективность и дееспособность. Избирательная работа российских военных, безошибочно и точно, как на полигоне, поражавших военные объекты на всей территории Грузии, подтвердила способность вооруженных сил грамотно вести современную войну. При этом до настоящего времени не упоминается об использовании более совершенных в технологическом плане вооружений, хотя некоторые их образцы засветились в документальной хронике.
Действующая система государственной пропаганды, созданная российской стороной, блестяще выполнила свою миссию. В течение суток из Грузии был создан образ страшного, вооруженного до зубов врага. Как минимум трое суток специально созданные группы медиа-бойцов держали в страшном напряжении всю Россию, заваливая эфир ведущих телеканалов кадрами уничтоженного города и гибнущих детей. Вместе с тем, была полностью перекрыта информация из грузинских и западных источников.
Точно также в первые дни боев за Цхинвал по кусочкам создавался образ российской армии – освободительницы Кавказа, что, безусловно, в достаточной степени повлияет на авторитет центральной власти в кавказском регионе и укрепит государство.
Информационный вакуум, умело созданный российской медиа, порционно пополнялся необходимой информацией.
Именно благодаря прекрасной работе СМИ, ставших в одну минуту абсолютно подконтрольными власти, удалось избежать массового избиения этнических грузин в России. Более того, наличие значительного количества грузинского элемента на территории России было практически незаметно.
Это тем более ценно, если вспомнить насколько топорно работали органы МВД в прошлом, занимаясь повальным и открытым выдворением грузин из России.
Лозунг – «Мы не воюем с Грузией!» - оказался главным посылом грузинскому народу и был им услышан. Примером служит сдача Зугдиди и Сенаки местными руководителями менгрельской провинции Грузии.
Необходимо отметить блестящую работу дипкорпуса России, который с первых минут конфликта, еще за несколько дней до штурма Цхинвала, начал подготовку на внешнеполитическом фронте. Именно благодаря грамотным действиям МИДа западные (особенно США) дипломаты оказались без каких бы то ни было козырей на руках и вынуждены были отбиваться от сыпавшихся упреков со стороны России, вместо того, чтобы организовать противодействие.
В конечном итоге, площадка Совета Безопасности ООН стала полигоном, на котором российские дипломаты испытывали на прочность и гибкость своих западных коллег.
Политический урон, нанесенный Россией США на мировом уровне, просто не поддается оценке. Потери, которые понесли англосаксы, настолько огромны, что не подлежат даже и стоимостной оценке, а ведь доллар все еще главная мировая валюта.
Обратите внимание, Россия не только одним махом сломала в себе раба т.н. «западных ценностей», но и дала возможность многим европейским странам, связанным с США пуповиной НАТО, стать более свободными и независимыми в своей внешней политике. Отсюда хоть и неуверенные, но уже громкие слова поддержки России со стороны Италии, Франции и Германии – ведущих стран Европы.
Неправильно сравнивать сегодняшние события с вводом войск в Чечню в 2002 году. Для российских граждан август 2008 года - это новый этап развития страны, сравнимый разве что с падением берлинской стены, развернувшим страну на 180 градусов. Мы теперь живем в другой стране.
Уже по итогам первого дня кровопролитных боев стало ясно, что грузинская армия оказалась в недостаточной степени готова к современной маневренной войне с применением авиации и военно-морского флота. Самое большее, на что оказались способны грузинские военные, это оседлать близлежащие высоты и с них осуществить огневой налет по Цхинвалу.
Пример Грузии показывает, насколько зависим и хрупок любой марионеточный режим без прямой (в т.ч. и военной) поддержки сюзерена. Бездарная внешняя политика Грузии, при полном отсутствии какой бы то ни было внутренней политики, стала залогом моментального обрушения всей конструкции грузинского государства.
Создавая карманное государство, США и его союзники не озаботились созданием фундамента страны – ее экономики. Позволяя молодому неопытному президенту Грузии играть в опасные игры с отколовшимися регионами, бесконтрольно вооружая его, покровители сами заложили бомбу замедленного действия, которая разнесла Грузию.
Трагедия Грузии, безусловно, станет примером того, как не надо создавать подконтрольные режимы, и выводы последуют незамедлительно.
Вот только жалко тех молодых грузинских ребят-резервистов, которые, поддавшись пропаганде, пришли на сборные пункты в первые дни войны и пачками умирали на присских высотах под огнем установок залпового огня «Смерч».
Кризис в Грузии показал полное неумение западной дипломатии работать без подготовки – сходу. Перед каждым своим вторжением (в Югославию и Ирак) американцы годами готовили общественное мнение, создавали образ врага, проводили политические рокировки. Но 8 августа Запад был в шоке.
В течение первых суток даже вездесущая CNN не вела репортажей из Грузии – все корреспонденты были в Пекине. Кстати, это один из российских секретов той войны.
Шок американской дипломатии начал проходить только на исходе третьих суток боев, когда спасать по большому счету было просто некого.
Неумение вести диалог с Москвой сыграло на руку России. Пока американские официальные лица думали, как разговаривать со страной, которая мешает стереть с лица земли мирный город, Россия не особо заботилась о методах ведения войны.
Звонки госсекретаря США министру иностранных дел России носили характер личных и часто конфиденциальных. Отсутствие необходимого шаблона действий, неумение быстро импровизировать и ломать нестандартную импровизацию оппонента, все это привело к полной дезорганизации в рядах западных аналитиков и дипломатов. Им понадобилось определенное время для того, чтобы осознать, что происходит, а в современном мире упущенное время - это множество упущенных возможностей. Ассиметричный ответ России в действии…
В любом случае, 8 августа 2008 года россияне, даже те, кто никогда не интересовался большой политикой, проснулись совсем в другой стране.
12 августа 2008 г.
Thursday, August 14, 2008
МЫ
Мы говорим, что жизнь прекрасна… и идем в магазин за ещё одной бутылкой водки.
Мы говорим, что любим одиночество… и крепко сжимаем в руках мобильник.
Мы уверены, что абсолютно спокойны… и рука тянется к очередной сигарете.
Мы шокируем людей… и боимся сказать "люблю".
Мы не верим в любовь… и ночью тихо плачем в подушку.
Мы живем сегодняшним днём… и строим планы на завтра.
Мы очень самокритичны… и любим только себя.
Мы не верим в идеальных людей… и в толпе высматриваем свой идеал.
Мы всегда говорим то, что думаем… и почти разучились искренне улыбаться.
Мы хотим, что бы люди принимали нас такими, какие мы есть… и часами стоим перед зеркалом.
Мы любим умные фразы… и не понимаем сами себя.
У нас куча нераскрытых талантов… и мы ничего не делаем для того, чтоб они раскрылись.
Мы не любим День рождения… и все равно его отмечаем.
Мы любим спать до полудня… и все равно заводим будильник на семь утра.
Мы говорим, что любим одиночество… и крепко сжимаем в руках мобильник.
Мы уверены, что абсолютно спокойны… и рука тянется к очередной сигарете.
Мы шокируем людей… и боимся сказать "люблю".
Мы не верим в любовь… и ночью тихо плачем в подушку.
Мы живем сегодняшним днём… и строим планы на завтра.
Мы очень самокритичны… и любим только себя.
Мы не верим в идеальных людей… и в толпе высматриваем свой идеал.
Мы всегда говорим то, что думаем… и почти разучились искренне улыбаться.
Мы хотим, что бы люди принимали нас такими, какие мы есть… и часами стоим перед зеркалом.
Мы любим умные фразы… и не понимаем сами себя.
У нас куча нераскрытых талантов… и мы ничего не делаем для того, чтоб они раскрылись.
Мы не любим День рождения… и все равно его отмечаем.
Мы любим спать до полудня… и все равно заводим будильник на семь утра.
Tuesday, August 12, 2008
Свидание
светлая грусть
До метро «Ботанический сад».
- Сколько?
- Сто
- Садись.
«Ты уж извини, так получилось. Я очень хотела приехать пораньше, сто раз уже собиралась, и в последний момент вдруг что-то, блин, шло наперекосяк. Ты ж меня знаешь, у меня ж постоянно всё через жопу. То на работу срочно дёрнут, то погода испортится. А ты ж помнишь, что для меня погода – это важно. Помнишь, мы с тобой даже на свадьбу к Антону не пошли, потому что я сказала, что в такую погоду женятся только дураки и лузеры, а приходят на такую свадьбу только бабки-родственницы. Им похуй, лишь бы салатов пожрать. Ты ещё обиделся тогда, сказал, что Антон твой друг, и что ты всё равно туда пойдёшь. Даже если без меня. И что тебе тоже похуй на погоду, ты не жених и не невеста. Я тогда фыркнула, спиной к тебе повернулась, и ничего не ответила. Только чувствовала: всё будет по-моему. Как всегда.
Ну и никуда ты не пошёл, само собой. Ты слишком меня любил, и слишком во всём потакал. А зря. Мне б тогда это понять…»
- Где высадить?
- Вот тут, у метро. Спасибо.
«Ботанический сад. Вон, ВДНХ отсюда видно. Колесо обозрения. Ужасно боюсь высоты, и ты всегда это знал. Какого хрена, спрашивается, ты потащил меня на это колесо? А один там покататься не мог? Я ж предупреждала, я ж просила… Ну, и чего ты добился? Истерика на два часа, поллитра коньяка, и моя пьяная тушка в прихожей. Кстати, я теперь стресс алкоголем больше не снимаю. Я его переживаю – и всё. Нет, колесо тут не причём, это я так, к слову…»
- Осторожно, двери закрываются, следующая станция «ВДНХ»
«Ну вот, тронулись. Через час-полтора буду у тебя. О чём я говорила? А, стресс. Знаешь, после той ночи я поняла что такое стресс. Слово-то какое мудовое, блин. Стресс. Нет, это не стресс. Стресс – это когда ты пашешь три месяца на дядю, залез в долги по колено, потому что зарплату обещают выплатить «вот-вот, не сегодня-завтра», ты уже должен всем и каждому, друзья звонят только ради того, чтоб узнать когда ты им бабло вернёшь, и вот приходишь ты к дяде за своей зарплатой, а тебе дают три тысячи рублей, и с улыбкой показывают твой трудовой договор. Где чёрным по белому написано, что ты согласен тут канаёбиться по двенадцать часов в день, без выходных, за тыщу рублей в месяц. И ниже – твоя подпись.
Вот это да, стресс. Стрессявый такой. Башка тут же становится как у гидроцефала. Прям на глазах раздувается. Потому что ты очень быстро понимаешь, что ты в жопе, и с этим срочно нужно что-то делать. И вот ты приходишь домой, достаёшь из холодильника бутылку водки, и это единственное, что у тебя там лежит, наливаешь в кружку воды из-под крана, и начинаешь поочерёдно прикладываться то к бутылке, то к кружке…
А потом тебя мучительно тошнит, и хочется плакать. И плачешь ведь. Плачешь, плачешь… И засыпаешь в одежде, на кухонном диване. А утром встаёшь, и идёшь искать новую работу. А так же звонить друзьям, и просить их подождать ещё месяц.
Всё решаемо, видишь? Вот только той ночью уже ничего нельзя было изменить. Ничего. Пей-не пей, плачь-не плачь. Хотя, в общём-то и плакать не хотелось. И пить не хотелось.
И дышать, и жить…»
- Станция метро «Тёплый стан». Следующая станция – «Ясенево».
«Упс. Чуть не проехала. Но успела, успела. Паршивый район, кстати. Занесло тебя, родного, в Большие Пердя. На хромых собаках быстрее доедешь. Кстати, вот тебе ещё одна причина, почему я сюда приезжаю раз в сто лет. Расстояние. На метро - два с половиной часа. На машине почему-то три. А если ещё и погода плохая… Ты ж меня не первый год знаешь, ты поймёшь. Я и сегодня ехать не хотела, если честно. Вчера сижу себе такая, и думаю: вот если завтра будет хорошая погода – съезжу. Если нет – то в другой раз. И где-то там, в глубине души, сильно-сильно надеюсь, что завтра будет дождь… И фигу. Нет дождя. Ну, думаю, это знак. Надо ехать. Никому звонить не стала. Антона не позвала. Алексу не позвонила. Да они и сами-то уж полгода мне не звонят. Глупо же я выглядела бы, если б позвонила им, а мне ответили: «Знаешь, вот как раз завтра я очень занят. И послезавтра тоже. А послепослезавтра я в командировку уезжаю. На месяц. А потом, конечно, обязательно тебе позвоню» И ведь понятно сразу, что времени у них нет. И желания. Зачем навязываться? И, с другой стороны, зачем нам с тобой свидетели? Поговорим с глазу на глаз. Мне есть что тебе сказать. И лишние уши тут не нужны»
- Девушка, такси?
- Возможно. До Ракиток сколько?
- Пятьсот.
- За пятьсот я прям отсюда щас в тундру уеду. На лимузине. Триста.
- Вай, девушка… Ну, что такое триста, а?
- Триста – это три вот таких бумажки. Или вообще ничего. Не борзей. Я частника за сто пятьдесят щас поймаю.
- Такая красивая девушка, и такая жадная… Муж, наверное, мало зарабатывает?
- Так. До свидания.
- Вай, ты куда? Садись, говорю! За триста поеду. Красивая же.
«Красивая… Все у них красивые, если деньги платят. Знаешь, что вспомнила? Девяносто четвёртый год, и вьетнамское общежитие на Огородном проезде. Вьетнамцы там и жили, и торговали. Сколько мне тогда было? Четырнадцать? Пятнадцать? Помню, юбку у них там покупала. Модную. «Резинка» называлась. Почему-то купила сиреневую, хотя нужна была чёрная. А всё потому, что я сиреневую эту напялила, так, для смеха, а мне беременная вьетнамка улыбается, и говорит: «Карашо, карашо! Красиво! Модно! Бери» Ну, я и взяла… Потом уж поняла, что «красиво», «карашо» и «бери» - это единственные русские слова, которые они, гады такие, выучили. А я-то поверила. Да ещё и беременной… А теперь уже не верю. Никому не верю.
И тебе тоже. Ты же мне обещал, что всё будет хорошо. Что у нас всё всерьёз и надолго. Что у нас всё впереди.
А впереди у меня эти ебучие Ракитки…»
- Где остановить?
- Вот тут, возле ворот. Не заезжай, чтоб не разворачиваться, я сама дорогу перейду.
- Осторожнее, да? По переходу иди. А то место тут плохое, вечно кого-то сбивают. Ты красивая. Задавит машина, муж плакать будет.
- Уже не будет. Спасибо.
«Ну вот. Доехала. Вот и ворота уже рядом. Потом прямо и налево. И снова прямо. Это хорошо, что погода хорошая.
«Хорошо, всё будет хорошо, всё будет хорошо, я это знаю…»
Хуй. Не будет хорошо. Опять мне врут…
Чёрт. Нервничаю почему-то. Как в первый раз. Хотя, я тоже сейчас вру. В первый раз я совсем не нервничала. Я вообще не помню тот, самый первый, раз. Так, урывками. Я, ты, Алекс рядом… Грязно было, и очень холодно… Помнишь? После той ночи мне уже всё равно было. Я до последнего тебя ждала. До последннй секунды. Даже когда телефон зазвонил под утро, тревожно так, паскудно даже как-то… И я точно знала, что не надо брать трубку. А всё равно взяла.
И это был не стресс. Я не знаю, что это было, не знаю. Стресс – это когда… В общем, я тебе уже рассказывала. А в тот раз это было что-то другое…
Вот теперь налево, и ещё чуть-чуть вперёд.
Почти рядом. Я и сама уже чувствую – ты где-то рядом. «Ты здесь. Чувствую я тебя, радуясь и любя…» Кто это пел? Не помню. Вроде, баба какая-то. Нет, не в тему песня. Не радуюсь. Но чувствую.
Ты говорил мне, что никогда меня не оставишь. Говорил, что всегда будешь рядом, и уверял, что на тебя можно положится…
Ты мне врал.
Ты мне врал?
Я осталась без поддержки в самый неожиданный момент. Это как прыгнуть со сцены в зал, набитый людьми, с уверенностью, что тебя сейчас подхватят сотни рук, а они расступаются, и ты падаешь на землю. Тебе больно. И ещё – очень обидно. И непонятно: почему? Ты им доверял, а они тебя… Предали, наверное. Или это слово тут не подходит? А ты меня предал? Или нет?
Я должна это знать. И ты мне сейчас ответишь»
- Ну, здравствуй, мой хороший. Я приехала. Ты не обижайся, что меня так долго не было… У меня сейчас новая жизнь, и всё хорошо. Правда. Я каждый день думаю о тебе, о том, как ты тут… А теперь вижу – у тебя тоже всё хорошо. Ты совсем не изменился за эти годы. Ни капельки. Всё такой же красивый и молодой… Что? Я тоже не постарела? Ну, стараемся, стараемся… Посмотришь на меня лет через десять. Конечно, приеду. И через десять, и через двадцать. Если не умру раньше. Ну, не хмурься, я пошутила. Вот не станет меня – кто к тебе ездить будет? Антон? Алекс? Так что молись там за меня, ладно? Тебе всё-таки поближе будет… Ну, теперь ты рассказывай, я никуда не тороплюсь. Рассказывай, рассказывай…
На лице застыла кривая, неправдоподобная улыбка
С гранитного памятника улыбались гораздо искреннее.
Я врала.
А он – нет.
© Мама Стифлера
До метро «Ботанический сад».
- Сколько?
- Сто
- Садись.
«Ты уж извини, так получилось. Я очень хотела приехать пораньше, сто раз уже собиралась, и в последний момент вдруг что-то, блин, шло наперекосяк. Ты ж меня знаешь, у меня ж постоянно всё через жопу. То на работу срочно дёрнут, то погода испортится. А ты ж помнишь, что для меня погода – это важно. Помнишь, мы с тобой даже на свадьбу к Антону не пошли, потому что я сказала, что в такую погоду женятся только дураки и лузеры, а приходят на такую свадьбу только бабки-родственницы. Им похуй, лишь бы салатов пожрать. Ты ещё обиделся тогда, сказал, что Антон твой друг, и что ты всё равно туда пойдёшь. Даже если без меня. И что тебе тоже похуй на погоду, ты не жених и не невеста. Я тогда фыркнула, спиной к тебе повернулась, и ничего не ответила. Только чувствовала: всё будет по-моему. Как всегда.
Ну и никуда ты не пошёл, само собой. Ты слишком меня любил, и слишком во всём потакал. А зря. Мне б тогда это понять…»
- Где высадить?
- Вот тут, у метро. Спасибо.
«Ботанический сад. Вон, ВДНХ отсюда видно. Колесо обозрения. Ужасно боюсь высоты, и ты всегда это знал. Какого хрена, спрашивается, ты потащил меня на это колесо? А один там покататься не мог? Я ж предупреждала, я ж просила… Ну, и чего ты добился? Истерика на два часа, поллитра коньяка, и моя пьяная тушка в прихожей. Кстати, я теперь стресс алкоголем больше не снимаю. Я его переживаю – и всё. Нет, колесо тут не причём, это я так, к слову…»
- Осторожно, двери закрываются, следующая станция «ВДНХ»
«Ну вот, тронулись. Через час-полтора буду у тебя. О чём я говорила? А, стресс. Знаешь, после той ночи я поняла что такое стресс. Слово-то какое мудовое, блин. Стресс. Нет, это не стресс. Стресс – это когда ты пашешь три месяца на дядю, залез в долги по колено, потому что зарплату обещают выплатить «вот-вот, не сегодня-завтра», ты уже должен всем и каждому, друзья звонят только ради того, чтоб узнать когда ты им бабло вернёшь, и вот приходишь ты к дяде за своей зарплатой, а тебе дают три тысячи рублей, и с улыбкой показывают твой трудовой договор. Где чёрным по белому написано, что ты согласен тут канаёбиться по двенадцать часов в день, без выходных, за тыщу рублей в месяц. И ниже – твоя подпись.
Вот это да, стресс. Стрессявый такой. Башка тут же становится как у гидроцефала. Прям на глазах раздувается. Потому что ты очень быстро понимаешь, что ты в жопе, и с этим срочно нужно что-то делать. И вот ты приходишь домой, достаёшь из холодильника бутылку водки, и это единственное, что у тебя там лежит, наливаешь в кружку воды из-под крана, и начинаешь поочерёдно прикладываться то к бутылке, то к кружке…
А потом тебя мучительно тошнит, и хочется плакать. И плачешь ведь. Плачешь, плачешь… И засыпаешь в одежде, на кухонном диване. А утром встаёшь, и идёшь искать новую работу. А так же звонить друзьям, и просить их подождать ещё месяц.
Всё решаемо, видишь? Вот только той ночью уже ничего нельзя было изменить. Ничего. Пей-не пей, плачь-не плачь. Хотя, в общём-то и плакать не хотелось. И пить не хотелось.
И дышать, и жить…»
- Станция метро «Тёплый стан». Следующая станция – «Ясенево».
«Упс. Чуть не проехала. Но успела, успела. Паршивый район, кстати. Занесло тебя, родного, в Большие Пердя. На хромых собаках быстрее доедешь. Кстати, вот тебе ещё одна причина, почему я сюда приезжаю раз в сто лет. Расстояние. На метро - два с половиной часа. На машине почему-то три. А если ещё и погода плохая… Ты ж меня не первый год знаешь, ты поймёшь. Я и сегодня ехать не хотела, если честно. Вчера сижу себе такая, и думаю: вот если завтра будет хорошая погода – съезжу. Если нет – то в другой раз. И где-то там, в глубине души, сильно-сильно надеюсь, что завтра будет дождь… И фигу. Нет дождя. Ну, думаю, это знак. Надо ехать. Никому звонить не стала. Антона не позвала. Алексу не позвонила. Да они и сами-то уж полгода мне не звонят. Глупо же я выглядела бы, если б позвонила им, а мне ответили: «Знаешь, вот как раз завтра я очень занят. И послезавтра тоже. А послепослезавтра я в командировку уезжаю. На месяц. А потом, конечно, обязательно тебе позвоню» И ведь понятно сразу, что времени у них нет. И желания. Зачем навязываться? И, с другой стороны, зачем нам с тобой свидетели? Поговорим с глазу на глаз. Мне есть что тебе сказать. И лишние уши тут не нужны»
- Девушка, такси?
- Возможно. До Ракиток сколько?
- Пятьсот.
- За пятьсот я прям отсюда щас в тундру уеду. На лимузине. Триста.
- Вай, девушка… Ну, что такое триста, а?
- Триста – это три вот таких бумажки. Или вообще ничего. Не борзей. Я частника за сто пятьдесят щас поймаю.
- Такая красивая девушка, и такая жадная… Муж, наверное, мало зарабатывает?
- Так. До свидания.
- Вай, ты куда? Садись, говорю! За триста поеду. Красивая же.
«Красивая… Все у них красивые, если деньги платят. Знаешь, что вспомнила? Девяносто четвёртый год, и вьетнамское общежитие на Огородном проезде. Вьетнамцы там и жили, и торговали. Сколько мне тогда было? Четырнадцать? Пятнадцать? Помню, юбку у них там покупала. Модную. «Резинка» называлась. Почему-то купила сиреневую, хотя нужна была чёрная. А всё потому, что я сиреневую эту напялила, так, для смеха, а мне беременная вьетнамка улыбается, и говорит: «Карашо, карашо! Красиво! Модно! Бери» Ну, я и взяла… Потом уж поняла, что «красиво», «карашо» и «бери» - это единственные русские слова, которые они, гады такие, выучили. А я-то поверила. Да ещё и беременной… А теперь уже не верю. Никому не верю.
И тебе тоже. Ты же мне обещал, что всё будет хорошо. Что у нас всё всерьёз и надолго. Что у нас всё впереди.
А впереди у меня эти ебучие Ракитки…»
- Где остановить?
- Вот тут, возле ворот. Не заезжай, чтоб не разворачиваться, я сама дорогу перейду.
- Осторожнее, да? По переходу иди. А то место тут плохое, вечно кого-то сбивают. Ты красивая. Задавит машина, муж плакать будет.
- Уже не будет. Спасибо.
«Ну вот. Доехала. Вот и ворота уже рядом. Потом прямо и налево. И снова прямо. Это хорошо, что погода хорошая.
«Хорошо, всё будет хорошо, всё будет хорошо, я это знаю…»
Хуй. Не будет хорошо. Опять мне врут…
Чёрт. Нервничаю почему-то. Как в первый раз. Хотя, я тоже сейчас вру. В первый раз я совсем не нервничала. Я вообще не помню тот, самый первый, раз. Так, урывками. Я, ты, Алекс рядом… Грязно было, и очень холодно… Помнишь? После той ночи мне уже всё равно было. Я до последнего тебя ждала. До последннй секунды. Даже когда телефон зазвонил под утро, тревожно так, паскудно даже как-то… И я точно знала, что не надо брать трубку. А всё равно взяла.
И это был не стресс. Я не знаю, что это было, не знаю. Стресс – это когда… В общем, я тебе уже рассказывала. А в тот раз это было что-то другое…
Вот теперь налево, и ещё чуть-чуть вперёд.
Почти рядом. Я и сама уже чувствую – ты где-то рядом. «Ты здесь. Чувствую я тебя, радуясь и любя…» Кто это пел? Не помню. Вроде, баба какая-то. Нет, не в тему песня. Не радуюсь. Но чувствую.
Ты говорил мне, что никогда меня не оставишь. Говорил, что всегда будешь рядом, и уверял, что на тебя можно положится…
Ты мне врал.
Ты мне врал?
Я осталась без поддержки в самый неожиданный момент. Это как прыгнуть со сцены в зал, набитый людьми, с уверенностью, что тебя сейчас подхватят сотни рук, а они расступаются, и ты падаешь на землю. Тебе больно. И ещё – очень обидно. И непонятно: почему? Ты им доверял, а они тебя… Предали, наверное. Или это слово тут не подходит? А ты меня предал? Или нет?
Я должна это знать. И ты мне сейчас ответишь»
- Ну, здравствуй, мой хороший. Я приехала. Ты не обижайся, что меня так долго не было… У меня сейчас новая жизнь, и всё хорошо. Правда. Я каждый день думаю о тебе, о том, как ты тут… А теперь вижу – у тебя тоже всё хорошо. Ты совсем не изменился за эти годы. Ни капельки. Всё такой же красивый и молодой… Что? Я тоже не постарела? Ну, стараемся, стараемся… Посмотришь на меня лет через десять. Конечно, приеду. И через десять, и через двадцать. Если не умру раньше. Ну, не хмурься, я пошутила. Вот не станет меня – кто к тебе ездить будет? Антон? Алекс? Так что молись там за меня, ладно? Тебе всё-таки поближе будет… Ну, теперь ты рассказывай, я никуда не тороплюсь. Рассказывай, рассказывай…
На лице застыла кривая, неправдоподобная улыбка
С гранитного памятника улыбались гораздо искреннее.
Я врала.
А он – нет.
© Мама Стифлера
Monday, August 11, 2008
Облом
Классный крео от мамы
Облом... Как много в этом звуке для сердца русского слилось…
Кто из нас хоть раз в жизни не обламывался не по-детски широко?
Есть такие? Нет? То-то же.
Облом, сука, паскудное жывотное…
Он приходит внезапно, когда его совсем не ждёшь, бьёт тебе по ыычкам, и пока ты хлопаешь глазами (ушами, сиськами, яйцами – нужное подчеркнуть) – он смотрит на тебя откуда-то снизу, с хитрым ленинским прищуром: «Обломался, мудак? Хо-хо! Ну, будь здоров, не кашляй!»
И ты понимаешь, что кто-то сверху решил над тобой просто постебаться. И, пока ты чешешь репу, переваривая последствия облома, этот кто-то нехуйственно над тобой ржёт. И вот из-за этого обидно вдвойне.
А ещё обломы деляцца на:
1) Облом обыкновенный. Это когда ты, в принципе, подозревал, что можешь обломаться, поэтому у тебя просто на пару минут съезжает набок рожа, после чего ты говоришь: «А ну и хуй с ним, с плащом!» - и забываешь про это досадное обстоятельство.
2)Облом необыкновенный. Это уже похуже. К нему ты был готов меньше всего, и после Серьёзного Облома можешь целый вечер жрать алкоголесодержащие жыдкости любого происхождения, и искать в себе Причины Облома. Серьёзный Облом лечится распитием хани с друзьями, и проходит через пару дней.
и
3) ОБЛОМ ОХУИТЕЛЬНЫЙ. Вот это вообще жопа. К Охуительному Облому ты был не готов вообще. Ты даже не подозревал, что такое может произойти. И что? И правильно! Расслабил булки, хрюшка-гуманоид! И словил прямо в анус Охуительный Облом! Ещё могут возникнуть осложнения в виде свидетелей твоего Охуительного Облома, что усугубляет восстановительный период. Лечится временем, ханью, беспорядочными половыми связями, а и иногда и сменой места жытельства.
Я тоже проходила все три стадии Обломов.
Стадия первая. Облом обыкновенный.
Я проснулась утром оттого, что солнце било прямо в лицо, лаская солнечным зайчиком мои подростковые прыщи на лбу. Я встала, почесала прыщи, и, уже на автомате, потому что проделывала эту процедуру ежедневно на протяжении последнего года – проверила размер своих сисек. Которые упорно не желали расти, хотя для них уже были куплены 2 сатиновых лифчика нулевого размера, и один кружевной – третьего. Как знать, может, мне повезёт? Нащупав всё те же 2 дверных звонка, и ничуть этому не удивившись, я подошла к зеркалу, посмотрела на себя, подумала, плюнула, и полезла за косметичкой.
Сегодня вечером на дачу приезжал Дэн. Денис. Юноша 17-ти лет отроду, похожий на Шумахера в лучшие годы его жызни.
Дэна вожделели все дачные особы женского пола, с 10 до 35 лет включительно. И я как раз попадала в эту возрастную категорию.
У Дэна была гитара, и новенькая чёрная телогрейка. Дэн виртуозно ругался матом, и очень мило картавил.
*Лирическое отступление. Есть у меня фетиш. Сексуальный. Люблю картавых людей. И пол мне не важен. Я испытываю почти оргазм, заставляя или умоляя их произнести лично для меня три раза подряд слово «бронетранспортер»! Когда лет в пять моего сына отправили к логопеду, он беспалева сообщил седовласому профессору: «А я не буду у вас лечиться. Ага. А зачем? Между прочим, моя мама прёцца от мужыгов, которые букву «р» не выговаривают!» Маме пришлось краснеть, и носить доктору коробочки конфет в каждый визит…*
Дэн картавил. Это было очень трогательно, и я моментально в него влюбилась.
Я подкарауливала Дэна у его дома – он стал натравливать на меня свою лишайную собаку, с бельмом на глазу.
Я клянчила у родителей деньги, покупала на них Дэну сигареты «Лаки Страйк» - он брал их, говорил: «О, клёво! А ещё есть?» - и отворачивался в сторону.
Я надевала свой сатиновый лифчик нулевого размера, напихивала в него ваты, и гордо дефилировала по дачному посёлку – Дэн громко ржал, и называл меня «стиральной доской».
Я вырезАла из газеты «Тайная Власть» заговор на любовь, и, стоя одной ногой в тазу, по щиколотку в килограмме мёда *за что я потом получила ахуительных пиздюлей от мамы*, а другой – в ведре с солёной водой, в который плавал мой плевок, три волоса, и откусанный ноготь, громко взвывала за туалетом: «Как пчела не может без мёда, так раб Божий Денис не сможет ни есть, не пить, ни девок водить, а будет думать только обо мне, Божьей рабе Лидии! Как соль без воды не может – так чтоб и раб Божий Денис не мог часу часовать, минуты скоротать без меня, рабы Божьей Лидии! Зубы-ключ-замок-язык! Тьфу-тьфу-тьфу!»
Не помогало. Дэн очень даже спокойно мог без меня жить-поживать и девок таскать, причиняя мне мучения.
Мне даже маниакально стало казаться, что у меня и прыщи пройдут, и сисьги вырастут прям в тот момент, когда Дэн меня прижмёт к себе, и скажет: «Лида, ёб твою мать, я ж так тебя люблю шопесдец! Давай уже поженимся, когда тебе стукнет осьмнадцать годоф, и умрём в один день через сто лет!»
Но этого не происходило.
А сегодня у Дэна должен был быть день рождения.
Я с особой тщательностью замазала крем-пудрой свой лоб, накрасила брови коричневыми тенями, приклеила украденные у мамы накладные ресницы французского производства и, в порыве вдохновения, нарисовала фломастером чувственную родинку над губой.
Потом я долго накручивала на щипцы чёлку, чтоб она свисала локоном страсти посередине лба, и наглаживала мамину парадно-выгребную кофту с маками.
Всё.
Посмотрев на себя в зеркало, я поняла, что если Дэн меня сегодня не полюбит – то он мудак шопесдец. Потому что такая красота была только у меня и у Майкла Джексона.
По инерции, пощупав свои сисьги, я развернулась, и вышла из дома.
…В тот день Дэн нажрался до неприличия. Я, стараясь быть весь вечер ближе к нему, кряхтя, таскала именинника в кусты поблевать, вытирала его лицо мамиными маками, и тащила обратно.
И – вот он, момент истины!!!!!!!
Дэн обнял меня, прижал к себе, погладил по волосам, заглянул мне в лицо, поплевал на большой палец, стер мою нарисованную родинку, хрюкнул, и торжественно произнёс:
- Лида.
Я вздрогнула и вся обратилась в слух.
- Лида. Я приду к тебе сегодня ночью. *Загадочная пауза*. С большой-большой кувалдой. *Пауза*. Я ёбну тебе ей по башке. Которая расколется как гнилая тыква. *Пауза*. И оттуда вывалится столько говна, сколько накопилось там за все твои 14 лет. *Пауза. Пауза. Пауза*
Никогда я не забуду эту фразу. В ту ночь меня постиг типичный Облом Обыкновенный.
Правда, переживала я случившееся долго, но это из-за подросткового гормонального взрыва. И это был мой Первый Облом в жизни.
Стадия вторая. Необыкновенный облом.
Серьёзный Облом у меня случился, когда мне было лет 20. Просидев на даче с ребёнком безвылазно 2 месяца, я одичала, и перестала реагировать на внешние раздражители, кроме крика голодного или обоссавшегося сына.
На исходе второго месяца на дачу пожаловали мои родители. А меня отпустили на 3 дня в Москву. Одну.
Я сидела в вагоне электрички, и рыдала от счастья.
Естественно, на меня обращали внимание. И старались сесть подальше от рыдающей девушки. Я рыдала, и мне было всё-всё похуй.
Тут рядом со мной шлёпнулось чьё-то тело. Я скосила глаза, и прекратила реветь.
Рядом сидел сказочно красивый мужыг, и протягивал мне эскимо:
- Девушка, не надо плакать. Съешьте, вот, лучше, мороженое.. Прошу Вас..
Мороженое я сожрала в 2 секунды, чуть не подавившись палочкой, икнула, смутилась, и потупила взор.
Мужыг протянул руку:
- Виктор.
Я пожала его руку липкой ладошкой:
- Лида…
И 2 часа мы ехали вместе. 2 часа я не спускала с него глаз, и судорожно прикидывала, как бы так ненавязчиво всунуть ему свой номер телефона. Однако, я себя сильно недооценила. Потому что на Казанском вокзале Виктор жахнул меня в дёсны, и сказал:
- Телефончик оставишь? Я тебе сегодня позвоню. Часика через 2. Сходим куда-нибудь..Или у тебя посидим, если ты не против..
Хо-хо! Ещё бы я была против!!!
Домой я влетела как в жопу раненый джигит, и первым делом кинулась на кухню испить водицы.
И тут произошло непонятное.
Я со всей дури въебалась во что-то железное и холодное, с грохотом свалилась на пол, на меня полилась холодная вода, что-то ударило меня по голове, и я погрузилась в нирвану.
..Очнулась я тогда, когда за окном стояла кромешная темнота. «Час ночи, не меньше» - промелькнуло в повреждённом мозгу.
Наощупь я встала, по стенке дошла до выключателя, включила свет, и узрела следующую картину:
Посреди мокрой кухни валялась табуретка. В метре от неё сиротливо лежал и скучал огромный чугунный казан, а рядом белела записка, на которой маминым аккуратным почерком было выведено: «Лида, у нас отключили горячую воду. Я набрала тебе водички, и поставила возле ванной, чтоб тебе самой тяжести не поднимать. Ты сунь в казан кипятильник, погрей водички, да помойся с дороги. Мама»
Пару минут я тупо перечитывала записку, переводя взгляд с бумаги на казан, а потом начала нервно хихикать. Спасибо тебе, мамуля.. Век не забуду доброты твоей материнской!
Тяжело шаркая по полу, я прошла в свою комнату, и включила автоответчик.
Сквозь шуршание сто раз перезаписанной плёнки полился голос Виктора:
- Лидочка, звонил тебе весь день и весь вечер, но так и не застал тебя дома.. Очень жаль…
Утром я уезжаю обратно в Егорьевск, и в Москве буду через месяц. Буду рад встрече. Виктор.
Я 2 раза прослушала плёнку, и громко зарыдала.
Виктор больше никогда не позвонил.
Стадия третья. Облом охуительный.
Охуительный Облом произошёл всего 2 года назад. В тот момент я расплевалась со своим бойфрендом, днями напролёт сидела в Интернете, и из дома выходила только по необходимости. У меня была жестокая депрессия.
Через месяц меня потихоньку стало отпускать, и я поняла, что вожделею секса.
Дико. Жутко. До эпилепсии.
Перебрав в уме все возможные варианты, я не нашла ничего нужного. Ибо один был женат, другой – гламурный стриптизёр-полупидор, третий кончал как мастер спорта по скоростному спуску, а хотелось просто животной ебли в ритме нон-стоп. Чтоб или хуй пополам, или песда вдребезги.
Короче, надо было что-то срочно делать.
Вообще-то хотелось просто тупо выскочить на улицу, и схватить то, что под руку попадёцца, но мозгами я понимала, что это нихуя ни разу не вариант.
И тут на помощь пришёл Интернет.
Само собой, предложений поебаться поступало каждый день три мешка, но мне не нравились рожи потенциальных лаверсов, и я продолжала искать сама…
Пошёл второй месяц воздержания…
И тут я наткнулась на Сашу.
Саше было 23 года, жил он в Пушкино, выглядел как фантик от конфеты, и писал мне длиннющие лирически-сопливые письма. Я тоже писала ему про непонимание, про мужиков-козлов, и проникалась к Саше любовью и похотью всё больше и больше.
Через пару недель переписки мы с ним встретились на ВДНХ.
В жизни он оказался ниже ростом, чем я думала, но это всё. Во всём остальном он и был тем мальчиком с фотографии, которая вот уже 2 недели стояла у меня на столе.
Мы встречались каждый день. Мы гуляли по Ботаническому саду до позднего вечера, он отвозил меня домой, целовал в щёку, и уезжал обратно в Пушкино.
Так прошло ещё 2 недели, и пошёл ТРЕТИЙ месяц моего полового воздержания…
По ночам мне снились хуи. Я просыпалась в поту, и в мокрых трусах. Но, кроме Саши, я уже никого не вожделела.
И вот однажды, в очередной раз, гуляя по Ботаническому саду, Саша сказал: «А ты уже смотрела «Очень страшное кино-4»? Нет? А я вот скачал вчера из локалки… Хочешь, вместе посмотрим?
Слово вырвалось у меня само собой:
- Сегодня?????????
Саша вздрогнул, но сразу улыбнулся:
- Лучше завтра…
Блиа!!!!!!!!!
Ведь день я носилась колбасой. Я сходила в салон, сделала педикюр, нарастила ногти на руках, сходила на массаж, в солярий, в инфракрасную сауну, и к визажисту.
К вечеру у меня тряслись ноги. На полном серьёзе. Они тряслись, и подкашивались.
Я вожделела секса ТАК, как не вожделела никогда и ничего в своей жизни!
И вот мы у Саши. Мы сидим на диване, и нихуя не смотрим «Очень страшное кино-4», потому что я сразу полезла к нему целовацца, пуская слюни как бульдог, и у меня непроизвольно дёргаецца глаз.
Саша берёт меня на руки и несёт в спальню. По пути я успеваю разодрать на нём футболку, и напускать слюней за шиворот.
Он куртуазно кидает меня на постель, я сдираю с себя джинсы вместе с трусами, Александр срывает с меня майку, и кидает её на шкаф. Я уже не сдерживаюсь, и ору:
- Да ёбаный в рот, ты меня ебать сегодня будешь или нет??????????
- Да!! Да, бля! Буду!!!!!! – кричит Саша, срывая с себя трусы.
- Так давай уже, нахлобучь меня, Саня!!!! *Я думала, у меня голосовые связки парализует*
Саша падает на меня, и…
И вдруг будничным голосом говорит:
- Не встал… Эх.. Слушай, а ты шоу «Офис» по ночам смотришь? Офигительное шоу, да? Я всегда в 2 часа ночи его смотрю…
У меня затряслись губы.
Все разом.
Застучали зубы, и свело жопу. Что ответить я не знала.
Саша помолчал, и сказал:
- Если ты хочешь спать – спи. А я тогда телик на кухне посмотрю, чтоб тебе не мешать.
И ушёл.
Я провела рукой по простыне под своей жопой, нащупала там мокрое пятно, уткнулась в подушку, и завыла белугой.
На кухне Саша заливисто смеялся и смотрел шоу «Офис», а я горестно дрочила, не прекращая рыдать.
Утром я проснулась в 6 часов, скинула с сиськи руку спящего Саши, оделась, и тихо закрыла за собой входную дверь…
Дома я нажралась абсента, позвонила пидору-стриптизёру, и предложила к нему приехать. Немедленно. Получив саркастический ответ:
- Совсем оголодала, мать? – скорбно кивнула: «Угу» - и поехала на «Парк культуры»…
Мама Стифлера
Облом... Как много в этом звуке для сердца русского слилось…
Кто из нас хоть раз в жизни не обламывался не по-детски широко?
Есть такие? Нет? То-то же.
Облом, сука, паскудное жывотное…
Он приходит внезапно, когда его совсем не ждёшь, бьёт тебе по ыычкам, и пока ты хлопаешь глазами (ушами, сиськами, яйцами – нужное подчеркнуть) – он смотрит на тебя откуда-то снизу, с хитрым ленинским прищуром: «Обломался, мудак? Хо-хо! Ну, будь здоров, не кашляй!»
И ты понимаешь, что кто-то сверху решил над тобой просто постебаться. И, пока ты чешешь репу, переваривая последствия облома, этот кто-то нехуйственно над тобой ржёт. И вот из-за этого обидно вдвойне.
А ещё обломы деляцца на:
1) Облом обыкновенный. Это когда ты, в принципе, подозревал, что можешь обломаться, поэтому у тебя просто на пару минут съезжает набок рожа, после чего ты говоришь: «А ну и хуй с ним, с плащом!» - и забываешь про это досадное обстоятельство.
2)Облом необыкновенный. Это уже похуже. К нему ты был готов меньше всего, и после Серьёзного Облома можешь целый вечер жрать алкоголесодержащие жыдкости любого происхождения, и искать в себе Причины Облома. Серьёзный Облом лечится распитием хани с друзьями, и проходит через пару дней.
и
3) ОБЛОМ ОХУИТЕЛЬНЫЙ. Вот это вообще жопа. К Охуительному Облому ты был не готов вообще. Ты даже не подозревал, что такое может произойти. И что? И правильно! Расслабил булки, хрюшка-гуманоид! И словил прямо в анус Охуительный Облом! Ещё могут возникнуть осложнения в виде свидетелей твоего Охуительного Облома, что усугубляет восстановительный период. Лечится временем, ханью, беспорядочными половыми связями, а и иногда и сменой места жытельства.
Я тоже проходила все три стадии Обломов.
Стадия первая. Облом обыкновенный.
Я проснулась утром оттого, что солнце било прямо в лицо, лаская солнечным зайчиком мои подростковые прыщи на лбу. Я встала, почесала прыщи, и, уже на автомате, потому что проделывала эту процедуру ежедневно на протяжении последнего года – проверила размер своих сисек. Которые упорно не желали расти, хотя для них уже были куплены 2 сатиновых лифчика нулевого размера, и один кружевной – третьего. Как знать, может, мне повезёт? Нащупав всё те же 2 дверных звонка, и ничуть этому не удивившись, я подошла к зеркалу, посмотрела на себя, подумала, плюнула, и полезла за косметичкой.
Сегодня вечером на дачу приезжал Дэн. Денис. Юноша 17-ти лет отроду, похожий на Шумахера в лучшие годы его жызни.
Дэна вожделели все дачные особы женского пола, с 10 до 35 лет включительно. И я как раз попадала в эту возрастную категорию.
У Дэна была гитара, и новенькая чёрная телогрейка. Дэн виртуозно ругался матом, и очень мило картавил.
*Лирическое отступление. Есть у меня фетиш. Сексуальный. Люблю картавых людей. И пол мне не важен. Я испытываю почти оргазм, заставляя или умоляя их произнести лично для меня три раза подряд слово «бронетранспортер»! Когда лет в пять моего сына отправили к логопеду, он беспалева сообщил седовласому профессору: «А я не буду у вас лечиться. Ага. А зачем? Между прочим, моя мама прёцца от мужыгов, которые букву «р» не выговаривают!» Маме пришлось краснеть, и носить доктору коробочки конфет в каждый визит…*
Дэн картавил. Это было очень трогательно, и я моментально в него влюбилась.
Я подкарауливала Дэна у его дома – он стал натравливать на меня свою лишайную собаку, с бельмом на глазу.
Я клянчила у родителей деньги, покупала на них Дэну сигареты «Лаки Страйк» - он брал их, говорил: «О, клёво! А ещё есть?» - и отворачивался в сторону.
Я надевала свой сатиновый лифчик нулевого размера, напихивала в него ваты, и гордо дефилировала по дачному посёлку – Дэн громко ржал, и называл меня «стиральной доской».
Я вырезАла из газеты «Тайная Власть» заговор на любовь, и, стоя одной ногой в тазу, по щиколотку в килограмме мёда *за что я потом получила ахуительных пиздюлей от мамы*, а другой – в ведре с солёной водой, в который плавал мой плевок, три волоса, и откусанный ноготь, громко взвывала за туалетом: «Как пчела не может без мёда, так раб Божий Денис не сможет ни есть, не пить, ни девок водить, а будет думать только обо мне, Божьей рабе Лидии! Как соль без воды не может – так чтоб и раб Божий Денис не мог часу часовать, минуты скоротать без меня, рабы Божьей Лидии! Зубы-ключ-замок-язык! Тьфу-тьфу-тьфу!»
Не помогало. Дэн очень даже спокойно мог без меня жить-поживать и девок таскать, причиняя мне мучения.
Мне даже маниакально стало казаться, что у меня и прыщи пройдут, и сисьги вырастут прям в тот момент, когда Дэн меня прижмёт к себе, и скажет: «Лида, ёб твою мать, я ж так тебя люблю шопесдец! Давай уже поженимся, когда тебе стукнет осьмнадцать годоф, и умрём в один день через сто лет!»
Но этого не происходило.
А сегодня у Дэна должен был быть день рождения.
Я с особой тщательностью замазала крем-пудрой свой лоб, накрасила брови коричневыми тенями, приклеила украденные у мамы накладные ресницы французского производства и, в порыве вдохновения, нарисовала фломастером чувственную родинку над губой.
Потом я долго накручивала на щипцы чёлку, чтоб она свисала локоном страсти посередине лба, и наглаживала мамину парадно-выгребную кофту с маками.
Всё.
Посмотрев на себя в зеркало, я поняла, что если Дэн меня сегодня не полюбит – то он мудак шопесдец. Потому что такая красота была только у меня и у Майкла Джексона.
По инерции, пощупав свои сисьги, я развернулась, и вышла из дома.
…В тот день Дэн нажрался до неприличия. Я, стараясь быть весь вечер ближе к нему, кряхтя, таскала именинника в кусты поблевать, вытирала его лицо мамиными маками, и тащила обратно.
И – вот он, момент истины!!!!!!!
Дэн обнял меня, прижал к себе, погладил по волосам, заглянул мне в лицо, поплевал на большой палец, стер мою нарисованную родинку, хрюкнул, и торжественно произнёс:
- Лида.
Я вздрогнула и вся обратилась в слух.
- Лида. Я приду к тебе сегодня ночью. *Загадочная пауза*. С большой-большой кувалдой. *Пауза*. Я ёбну тебе ей по башке. Которая расколется как гнилая тыква. *Пауза*. И оттуда вывалится столько говна, сколько накопилось там за все твои 14 лет. *Пауза. Пауза. Пауза*
Никогда я не забуду эту фразу. В ту ночь меня постиг типичный Облом Обыкновенный.
Правда, переживала я случившееся долго, но это из-за подросткового гормонального взрыва. И это был мой Первый Облом в жизни.
Стадия вторая. Необыкновенный облом.
Серьёзный Облом у меня случился, когда мне было лет 20. Просидев на даче с ребёнком безвылазно 2 месяца, я одичала, и перестала реагировать на внешние раздражители, кроме крика голодного или обоссавшегося сына.
На исходе второго месяца на дачу пожаловали мои родители. А меня отпустили на 3 дня в Москву. Одну.
Я сидела в вагоне электрички, и рыдала от счастья.
Естественно, на меня обращали внимание. И старались сесть подальше от рыдающей девушки. Я рыдала, и мне было всё-всё похуй.
Тут рядом со мной шлёпнулось чьё-то тело. Я скосила глаза, и прекратила реветь.
Рядом сидел сказочно красивый мужыг, и протягивал мне эскимо:
- Девушка, не надо плакать. Съешьте, вот, лучше, мороженое.. Прошу Вас..
Мороженое я сожрала в 2 секунды, чуть не подавившись палочкой, икнула, смутилась, и потупила взор.
Мужыг протянул руку:
- Виктор.
Я пожала его руку липкой ладошкой:
- Лида…
И 2 часа мы ехали вместе. 2 часа я не спускала с него глаз, и судорожно прикидывала, как бы так ненавязчиво всунуть ему свой номер телефона. Однако, я себя сильно недооценила. Потому что на Казанском вокзале Виктор жахнул меня в дёсны, и сказал:
- Телефончик оставишь? Я тебе сегодня позвоню. Часика через 2. Сходим куда-нибудь..Или у тебя посидим, если ты не против..
Хо-хо! Ещё бы я была против!!!
Домой я влетела как в жопу раненый джигит, и первым делом кинулась на кухню испить водицы.
И тут произошло непонятное.
Я со всей дури въебалась во что-то железное и холодное, с грохотом свалилась на пол, на меня полилась холодная вода, что-то ударило меня по голове, и я погрузилась в нирвану.
..Очнулась я тогда, когда за окном стояла кромешная темнота. «Час ночи, не меньше» - промелькнуло в повреждённом мозгу.
Наощупь я встала, по стенке дошла до выключателя, включила свет, и узрела следующую картину:
Посреди мокрой кухни валялась табуретка. В метре от неё сиротливо лежал и скучал огромный чугунный казан, а рядом белела записка, на которой маминым аккуратным почерком было выведено: «Лида, у нас отключили горячую воду. Я набрала тебе водички, и поставила возле ванной, чтоб тебе самой тяжести не поднимать. Ты сунь в казан кипятильник, погрей водички, да помойся с дороги. Мама»
Пару минут я тупо перечитывала записку, переводя взгляд с бумаги на казан, а потом начала нервно хихикать. Спасибо тебе, мамуля.. Век не забуду доброты твоей материнской!
Тяжело шаркая по полу, я прошла в свою комнату, и включила автоответчик.
Сквозь шуршание сто раз перезаписанной плёнки полился голос Виктора:
- Лидочка, звонил тебе весь день и весь вечер, но так и не застал тебя дома.. Очень жаль…
Утром я уезжаю обратно в Егорьевск, и в Москве буду через месяц. Буду рад встрече. Виктор.
Я 2 раза прослушала плёнку, и громко зарыдала.
Виктор больше никогда не позвонил.
Стадия третья. Облом охуительный.
Охуительный Облом произошёл всего 2 года назад. В тот момент я расплевалась со своим бойфрендом, днями напролёт сидела в Интернете, и из дома выходила только по необходимости. У меня была жестокая депрессия.
Через месяц меня потихоньку стало отпускать, и я поняла, что вожделею секса.
Дико. Жутко. До эпилепсии.
Перебрав в уме все возможные варианты, я не нашла ничего нужного. Ибо один был женат, другой – гламурный стриптизёр-полупидор, третий кончал как мастер спорта по скоростному спуску, а хотелось просто животной ебли в ритме нон-стоп. Чтоб или хуй пополам, или песда вдребезги.
Короче, надо было что-то срочно делать.
Вообще-то хотелось просто тупо выскочить на улицу, и схватить то, что под руку попадёцца, но мозгами я понимала, что это нихуя ни разу не вариант.
И тут на помощь пришёл Интернет.
Само собой, предложений поебаться поступало каждый день три мешка, но мне не нравились рожи потенциальных лаверсов, и я продолжала искать сама…
Пошёл второй месяц воздержания…
И тут я наткнулась на Сашу.
Саше было 23 года, жил он в Пушкино, выглядел как фантик от конфеты, и писал мне длиннющие лирически-сопливые письма. Я тоже писала ему про непонимание, про мужиков-козлов, и проникалась к Саше любовью и похотью всё больше и больше.
Через пару недель переписки мы с ним встретились на ВДНХ.
В жизни он оказался ниже ростом, чем я думала, но это всё. Во всём остальном он и был тем мальчиком с фотографии, которая вот уже 2 недели стояла у меня на столе.
Мы встречались каждый день. Мы гуляли по Ботаническому саду до позднего вечера, он отвозил меня домой, целовал в щёку, и уезжал обратно в Пушкино.
Так прошло ещё 2 недели, и пошёл ТРЕТИЙ месяц моего полового воздержания…
По ночам мне снились хуи. Я просыпалась в поту, и в мокрых трусах. Но, кроме Саши, я уже никого не вожделела.
И вот однажды, в очередной раз, гуляя по Ботаническому саду, Саша сказал: «А ты уже смотрела «Очень страшное кино-4»? Нет? А я вот скачал вчера из локалки… Хочешь, вместе посмотрим?
Слово вырвалось у меня само собой:
- Сегодня?????????
Саша вздрогнул, но сразу улыбнулся:
- Лучше завтра…
Блиа!!!!!!!!!
Ведь день я носилась колбасой. Я сходила в салон, сделала педикюр, нарастила ногти на руках, сходила на массаж, в солярий, в инфракрасную сауну, и к визажисту.
К вечеру у меня тряслись ноги. На полном серьёзе. Они тряслись, и подкашивались.
Я вожделела секса ТАК, как не вожделела никогда и ничего в своей жизни!
И вот мы у Саши. Мы сидим на диване, и нихуя не смотрим «Очень страшное кино-4», потому что я сразу полезла к нему целовацца, пуская слюни как бульдог, и у меня непроизвольно дёргаецца глаз.
Саша берёт меня на руки и несёт в спальню. По пути я успеваю разодрать на нём футболку, и напускать слюней за шиворот.
Он куртуазно кидает меня на постель, я сдираю с себя джинсы вместе с трусами, Александр срывает с меня майку, и кидает её на шкаф. Я уже не сдерживаюсь, и ору:
- Да ёбаный в рот, ты меня ебать сегодня будешь или нет??????????
- Да!! Да, бля! Буду!!!!!! – кричит Саша, срывая с себя трусы.
- Так давай уже, нахлобучь меня, Саня!!!! *Я думала, у меня голосовые связки парализует*
Саша падает на меня, и…
И вдруг будничным голосом говорит:
- Не встал… Эх.. Слушай, а ты шоу «Офис» по ночам смотришь? Офигительное шоу, да? Я всегда в 2 часа ночи его смотрю…
У меня затряслись губы.
Все разом.
Застучали зубы, и свело жопу. Что ответить я не знала.
Саша помолчал, и сказал:
- Если ты хочешь спать – спи. А я тогда телик на кухне посмотрю, чтоб тебе не мешать.
И ушёл.
Я провела рукой по простыне под своей жопой, нащупала там мокрое пятно, уткнулась в подушку, и завыла белугой.
На кухне Саша заливисто смеялся и смотрел шоу «Офис», а я горестно дрочила, не прекращая рыдать.
Утром я проснулась в 6 часов, скинула с сиськи руку спящего Саши, оделась, и тихо закрыла за собой входную дверь…
Дома я нажралась абсента, позвонила пидору-стриптизёру, и предложила к нему приехать. Немедленно. Получив саркастический ответ:
- Совсем оголодала, мать? – скорбно кивнула: «Угу» - и поехала на «Парк культуры»…
Мама Стифлера
Sunday, August 3, 2008
370 символов в минуту
Он был не похож на других людей, он бежал по нашей улице ненастным субботним утром, и все в нем было не так, как у остальных. Он бежал с ленцой, высоко вскидывая ноги, в довольно нелепом прикиде - обтягивающие черные легинсы, желтый плащ-дождевик, из тех, что носят на рыболовецких сейнерах в Северном море, и бейсболка с длинным козырьком, прикрывающим породистое лицо. И ещё он был худой - ни грамма лишнего веса, сейчас таких уже почти не встретишь. В нем была животная грация - он напоминал черную пантеру, причем вовсе не потому, что был чернокожим.
- Боже мой, - сказал я жене, когда наш автомобиль поравнялся с бегуном, - этот парень отлично выглядит.
- Ну да, потому что это Тьерри Анри, - ответила жена.
До определенного возраста - лет двадцати пяти - мужчине все сходит с рук. Никакие объемы пива не отложатся на его животе складками, никакие количества гамбургеров не испортят здоровый цвет лица, никакие рекреационные наркотики не отбросят синеватую тень под глазами. В молодости никто не думает о диете; в молодости никто не думает о смерти. Но нахрапистоемолодое бессмертие быстро проходит. Вы ещё не успели им насладиться, а его и след простыл. Перевалив через двадцать пять, весь остаток пути вам придется нести на собственном теле все регалии своих привычек,прихотей и слабостей.
Уже на третьем десятке молодые люди, живущие насыщенно и ярко - мне приходят в голову Пит Доэрти и принц Гарри - приобретают некоторую дряблость и одутловатость, возмездие за все коктейли в Funky Buddha в веселые предутренние часы. Задолго до своего тридцатого дня рождения мы должны сделать свой выбор. Хочешь быть толстым? Или хочешь быть сильным?
Не каждый из нас может выглядеть как Тьерри Анри . Но это не значит, что мы должны выглядеть как его антипод - комик Ленни Генри.
Мы ничего не может противопоставить прогрессирующему облысению. Мы не можем остановить процесс старения. Но мы можем остановить процесс превращения в жирного урода.
С каких пор вошли в моду мужские сиськи? Я не возражаю против старости, болезней, слабеющего ума и вянущего пениса. Рано или поздно время возьмет свое. Но я наотрез отказываюсь выращивать сиськи. Я решительно не хочу - и не допущу этого - выглядеть как Тони Блэр, демонстрирующий свой вялый бюст на карибском пляже.
Зачем вы купили абонемент в фитнесс-центр? Чтобы сидеть в спортивных трусах перед телевизором? Наблюдать за девчонками в обтягивающих трико? Обсуждать в раздевалке планы на отпуск? Если вы хотите стать сильным, не покупайте абонементов. Заведите себе тренера.
Я завел себе Фреда Киндалла и сбросил за год 12 кг. Я пришел на звуки его музыки. В полуконспиративном спортзале на Бейджел-стрит в северном Лондоне играла правильная музыка: Clash, Specials, Upsetters, Skatalities, Делрой Уилсон и Джони Митчелл.
Джони Митчелл? Да, у Фреда все именно настолько серьезно. Настолько жестко. Мы такие мачо, что иногда заводим Джони Митчелл, колотя по кожаной груше четырехкилограммовыми спарринговыми перчатками Lonsdale. Мы даже прыгаем через розовые скакалки. Это сознательная провокация - все равно что в субботу вечером зайти в самый подозрительный бар Додж-сити и заказать стакан молока. Да, командир, это Джон Митчелл, альбом Blue. У тебя какие-то проблемы?
"Джимы" - для слабаков. Абонементы - для толстых мальчиков, убедивших себя в том, что они занимаются спортом. Если вы настроены серьезно, не ходите в "джим". Идите к Фреду. Или к кому-нибудь в том же духе.
"Здорово, что ты ходишь на тренировки, - кричит мне Фред, пока я пытаюсь пробить его защиту хуком справа. - Хорошо что ты жив!"
Да уж, гораздо лучше, чем наоборот.
Сейчас, гораздо более чем когда либо в истории, мужчины хотят выглядеть на все сто. Если ты толстый - ты или бедный, или невежественный, или слабовольный. Впервые в истории человечества гетеросексуальные мужчины смотрят на других гетеросексуальных мужчин и щелкают языком: "Уау, посмотри на его брюшную мускулатуру"
В жизни есть множество напастей, над которыми мы не властны. Но сисек у мужчины быть не должно.
"Если бы Курт Кобейн играл в футбол, он не покончил бы с собой", - брякнул как-то Деймон Албарн. За эту фразу над Албарном смеялись все, кому не лень: внезапное увлечение солиста Blur футболом всем казалось проявлением его простонародной эксцентричности, наряду с посещениями собачьих бегов, винтажными футболками Sergio Tacchini и дружбой с актером Филом Дэниэлсом. Но Деймон был совершенно прав: мужчина, живущий хоть какой-то телесной жизнью, вряд ли вздумает прервать эту жизнь во внезапном приступе мрачного отчаяния.
Заниматься серьезными тренировками - значит обречь себя на небольшую, но постоянну.ю боль. Ушибы, ссадины, растяжения, ноющие мышцы, бесконечные циклы нагрузок, заставляющие вспоминать старого приятеля Дугласа Адамса, внезапно скончавшегося в калифорнийском спортзале. Но вы ни на секунду не забудете, что вы живой и эта жизнь стоит того, чтобы её прожить. Эндорфины, производимые физическими нагрузками - лучший наркотик из всего, что вы пробовали. Тренировки вызывают привыкание, потому что эндорфины похожи на опиаты. Вот, что дает вам дружба с Фредом. Все тело ноет, но самочувствие отличное.
Деймон был прав: если бы Курт Кобейн бегал по футбольному полю с ребятами из Oasis и Blur, он был бы сейчас жив. Впрочем, ему бы, наверное, пришлось бы стоять на воротах.
На третьем десятке лет я измывался над своим организмом всеми возможными способами, плюс пара-тройка невозможных. Когда я сейчас разогреваю себе на завтрак овсяную кашу, мне странно вспоминать о тех днях, когда я завтракал сульфатом амфетамина. Долго так жить нельзя, да вам и не захочется.
Когда я был молод, все мои умершие приятели были так или иначе сами виноваты в своей смерти. Как правило, героин плюс немножко кокаина на гарнир. Сейчас гипертония и опухоли охотятся за невинными душами, и преждевременная смерть - просто неудачный жребий. Тренировки не остановят медленного сползания в могилу, но сделают процесс похожим на веселый аттракцион. Мало что меня так развлекает, как попытки пробить защиту Фреда. Хоть мне это и ни разу не удавалось.
Я понял, что не смогу сделать один. Я не хочу превращаться в очередного обрюзгшего старикана, доброжелательно подмигивающего красоткам поверх пивного брюха - но я превращусь в него, если Фред не заставит меня остановиться.
Фред нужен для того, чтобы подталкивать вас к пределам возможного - что бы это ни значило. Добровольно вы к ним никогда не приблизитесь. Приближаться к пределам возможного противно человеческой природе. Мы слишком снисходительны к себе. Мы так и норовим выкрутиться.
Мне повезло. Долгие годы у меня был прекрасный тренер по кун-фу Дэвид Кортни Джонс, а потом я зашел на звуки музыки в тайный спортзал на Бейджел-стрит и нашел там Фреда. В промежутке между этими тренерами я бегал по паркам, ходил в "джим", топтался на кардиотренажерах, но видеть свое отражение в зеркале становилось с каждым ждем все противнее.
Сейчас, на третьем году Эры Фреда, с меня спадают мои брюки. Все брюки пришлось выкинуть на помойку. Покуда мои одногодки пытаются втиснуться в слаксы, я намереваюсь купить себе штаны вроде тех, что я видел на Эми Уайнхаус.
Тьерри Анри под дождем. Потрясающее зрелище. Интересно, как его занесло на нашу улицу. Закончился сезон, и этот город стал для него перевернутой страницей. Он ухлдит из Арсенала, уезжает из Лондона, расстается с женой. Он наверняка вернулся в Хэмпстед к своей дочери, и его появление в туманной лондонской мороси кажется нереальным, как пророческое видение. Нет ничего проще, чем откинуться на автомобильном сиденье и полюбоваться Тьерри Анри и ему подобными - людьми другой породы. Нет ничего проще, чем решить для себя, что физическое совершенство недоступно для нас, простых смертных. Очень легко решить для себя, что спорт - это всего лишь раздел теленовостей. Совсем несложно облениться и отрастить сиськи.
Не соглашайтесь на капитуляцию. Не вздумайте покорно усаживаться на мягкий диван. Есть огромная разница между мужчиной, который тренируется, и мужчиной, который махнул на себя рукой. Между теми, у кого есть Фред, и теми, кто позволил себе стать дряблым, рыхлым, белесым и вовсе не похожим на мужчину.
Вы все равно умрете. Время неумолимо. Облысение по мужском у типу не принесет вам ничего, кроме лысины. Но стареть и лысеть не стыдно. Стыдно жиреть.
Поэтому ищите себе Фреда. идите за музыкой. Забудьте об "упражнениях" и "фитнесе". Займитесь тренировками.
"От этого член твердеет" - говорит Фред, и я втягиваю голову в плечи под его ударом слева.
Тони Парсонс
GQ
- Боже мой, - сказал я жене, когда наш автомобиль поравнялся с бегуном, - этот парень отлично выглядит.
- Ну да, потому что это Тьерри Анри, - ответила жена.
До определенного возраста - лет двадцати пяти - мужчине все сходит с рук. Никакие объемы пива не отложатся на его животе складками, никакие количества гамбургеров не испортят здоровый цвет лица, никакие рекреационные наркотики не отбросят синеватую тень под глазами. В молодости никто не думает о диете; в молодости никто не думает о смерти. Но нахрапистоемолодое бессмертие быстро проходит. Вы ещё не успели им насладиться, а его и след простыл. Перевалив через двадцать пять, весь остаток пути вам придется нести на собственном теле все регалии своих привычек,прихотей и слабостей.
Уже на третьем десятке молодые люди, живущие насыщенно и ярко - мне приходят в голову Пит Доэрти и принц Гарри - приобретают некоторую дряблость и одутловатость, возмездие за все коктейли в Funky Buddha в веселые предутренние часы. Задолго до своего тридцатого дня рождения мы должны сделать свой выбор. Хочешь быть толстым? Или хочешь быть сильным?
Не каждый из нас может выглядеть как Тьерри Анри . Но это не значит, что мы должны выглядеть как его антипод - комик Ленни Генри.
Мы ничего не может противопоставить прогрессирующему облысению. Мы не можем остановить процесс старения. Но мы можем остановить процесс превращения в жирного урода.
С каких пор вошли в моду мужские сиськи? Я не возражаю против старости, болезней, слабеющего ума и вянущего пениса. Рано или поздно время возьмет свое. Но я наотрез отказываюсь выращивать сиськи. Я решительно не хочу - и не допущу этого - выглядеть как Тони Блэр, демонстрирующий свой вялый бюст на карибском пляже.
Зачем вы купили абонемент в фитнесс-центр? Чтобы сидеть в спортивных трусах перед телевизором? Наблюдать за девчонками в обтягивающих трико? Обсуждать в раздевалке планы на отпуск? Если вы хотите стать сильным, не покупайте абонементов. Заведите себе тренера.
Я завел себе Фреда Киндалла и сбросил за год 12 кг. Я пришел на звуки его музыки. В полуконспиративном спортзале на Бейджел-стрит в северном Лондоне играла правильная музыка: Clash, Specials, Upsetters, Skatalities, Делрой Уилсон и Джони Митчелл.
Джони Митчелл? Да, у Фреда все именно настолько серьезно. Настолько жестко. Мы такие мачо, что иногда заводим Джони Митчелл, колотя по кожаной груше четырехкилограммовыми спарринговыми перчатками Lonsdale. Мы даже прыгаем через розовые скакалки. Это сознательная провокация - все равно что в субботу вечером зайти в самый подозрительный бар Додж-сити и заказать стакан молока. Да, командир, это Джон Митчелл, альбом Blue. У тебя какие-то проблемы?
"Джимы" - для слабаков. Абонементы - для толстых мальчиков, убедивших себя в том, что они занимаются спортом. Если вы настроены серьезно, не ходите в "джим". Идите к Фреду. Или к кому-нибудь в том же духе.
"Здорово, что ты ходишь на тренировки, - кричит мне Фред, пока я пытаюсь пробить его защиту хуком справа. - Хорошо что ты жив!"
Да уж, гораздо лучше, чем наоборот.
Сейчас, гораздо более чем когда либо в истории, мужчины хотят выглядеть на все сто. Если ты толстый - ты или бедный, или невежественный, или слабовольный. Впервые в истории человечества гетеросексуальные мужчины смотрят на других гетеросексуальных мужчин и щелкают языком: "Уау, посмотри на его брюшную мускулатуру"
В жизни есть множество напастей, над которыми мы не властны. Но сисек у мужчины быть не должно.
"Если бы Курт Кобейн играл в футбол, он не покончил бы с собой", - брякнул как-то Деймон Албарн. За эту фразу над Албарном смеялись все, кому не лень: внезапное увлечение солиста Blur футболом всем казалось проявлением его простонародной эксцентричности, наряду с посещениями собачьих бегов, винтажными футболками Sergio Tacchini и дружбой с актером Филом Дэниэлсом. Но Деймон был совершенно прав: мужчина, живущий хоть какой-то телесной жизнью, вряд ли вздумает прервать эту жизнь во внезапном приступе мрачного отчаяния.
Заниматься серьезными тренировками - значит обречь себя на небольшую, но постоянну.ю боль. Ушибы, ссадины, растяжения, ноющие мышцы, бесконечные циклы нагрузок, заставляющие вспоминать старого приятеля Дугласа Адамса, внезапно скончавшегося в калифорнийском спортзале. Но вы ни на секунду не забудете, что вы живой и эта жизнь стоит того, чтобы её прожить. Эндорфины, производимые физическими нагрузками - лучший наркотик из всего, что вы пробовали. Тренировки вызывают привыкание, потому что эндорфины похожи на опиаты. Вот, что дает вам дружба с Фредом. Все тело ноет, но самочувствие отличное.
Деймон был прав: если бы Курт Кобейн бегал по футбольному полю с ребятами из Oasis и Blur, он был бы сейчас жив. Впрочем, ему бы, наверное, пришлось бы стоять на воротах.
На третьем десятке лет я измывался над своим организмом всеми возможными способами, плюс пара-тройка невозможных. Когда я сейчас разогреваю себе на завтрак овсяную кашу, мне странно вспоминать о тех днях, когда я завтракал сульфатом амфетамина. Долго так жить нельзя, да вам и не захочется.
Когда я был молод, все мои умершие приятели были так или иначе сами виноваты в своей смерти. Как правило, героин плюс немножко кокаина на гарнир. Сейчас гипертония и опухоли охотятся за невинными душами, и преждевременная смерть - просто неудачный жребий. Тренировки не остановят медленного сползания в могилу, но сделают процесс похожим на веселый аттракцион. Мало что меня так развлекает, как попытки пробить защиту Фреда. Хоть мне это и ни разу не удавалось.
Я понял, что не смогу сделать один. Я не хочу превращаться в очередного обрюзгшего старикана, доброжелательно подмигивающего красоткам поверх пивного брюха - но я превращусь в него, если Фред не заставит меня остановиться.
Фред нужен для того, чтобы подталкивать вас к пределам возможного - что бы это ни значило. Добровольно вы к ним никогда не приблизитесь. Приближаться к пределам возможного противно человеческой природе. Мы слишком снисходительны к себе. Мы так и норовим выкрутиться.
Мне повезло. Долгие годы у меня был прекрасный тренер по кун-фу Дэвид Кортни Джонс, а потом я зашел на звуки музыки в тайный спортзал на Бейджел-стрит и нашел там Фреда. В промежутке между этими тренерами я бегал по паркам, ходил в "джим", топтался на кардиотренажерах, но видеть свое отражение в зеркале становилось с каждым ждем все противнее.
Сейчас, на третьем году Эры Фреда, с меня спадают мои брюки. Все брюки пришлось выкинуть на помойку. Покуда мои одногодки пытаются втиснуться в слаксы, я намереваюсь купить себе штаны вроде тех, что я видел на Эми Уайнхаус.
Тьерри Анри под дождем. Потрясающее зрелище. Интересно, как его занесло на нашу улицу. Закончился сезон, и этот город стал для него перевернутой страницей. Он ухлдит из Арсенала, уезжает из Лондона, расстается с женой. Он наверняка вернулся в Хэмпстед к своей дочери, и его появление в туманной лондонской мороси кажется нереальным, как пророческое видение. Нет ничего проще, чем откинуться на автомобильном сиденье и полюбоваться Тьерри Анри и ему подобными - людьми другой породы. Нет ничего проще, чем решить для себя, что физическое совершенство недоступно для нас, простых смертных. Очень легко решить для себя, что спорт - это всего лишь раздел теленовостей. Совсем несложно облениться и отрастить сиськи.
Не соглашайтесь на капитуляцию. Не вздумайте покорно усаживаться на мягкий диван. Есть огромная разница между мужчиной, который тренируется, и мужчиной, который махнул на себя рукой. Между теми, у кого есть Фред, и теми, кто позволил себе стать дряблым, рыхлым, белесым и вовсе не похожим на мужчину.
Вы все равно умрете. Время неумолимо. Облысение по мужском у типу не принесет вам ничего, кроме лысины. Но стареть и лысеть не стыдно. Стыдно жиреть.
Поэтому ищите себе Фреда. идите за музыкой. Забудьте об "упражнениях" и "фитнесе". Займитесь тренировками.
"От этого член твердеет" - говорит Фред, и я втягиваю голову в плечи под его ударом слева.
Тони Парсонс
GQ
Subscribe to:
Posts (Atom)
Posts
